Чтож, этот заход дался ему нелегко. Вначале все чуть не сорвалось. Но очень солидная взятка решила дело, чтобы опять пустили зачерпнуть рабов вне очередности заборщиков. Это вообще был фортунный финт Рибоцана – не ожидать в размеренной и скучной очереди, а вот так налетать внезапно, совать взятку, и срывать куш! А слушая гневные вопли единоплеменников-рабовозов тихонько посмеиваться в свои белые усы. Пусть учатся как крутить дела, реццы…
Рабов взяли конечно много. Но, как гласит пословица реццов: "жизнь слишком ценна, чтобы ее расходовать без смысла".
Рецц нахмурился, вспомнив поговорку.
На "Речной Змее были и такие живые, кто любил расходовать жизнь рабов для своего удовольствия. Такова цивилизаторская ноша рецца – контролировать подвластные расы, и даже тех, кто дружественен и подчинен. Таков залог процветания – проверять и проверять лояльность каждого живого. И неустанно, ежедневно, на выбор проглядывать общие допросные и личные покои офицеров. Такая мера помогает уменьшить расход высококачественных и дорогостоящих рабов. Что поделать, коли насилие впечатано в гены четырехруких?!
Гонкларды были самым сильным из дружественных племен в освоенной Безбрежности. Они были воинственны, бесстрашны, исполнительны, а главное стабильно лояльны. Гонкларды были руками для реццов. А реццы, хозяева пространств, могли оставаться стратегами и тактиками, мозгом и позвоночным столбом союза. И у Безбрежности не было шанса расколоть это единение. Однако некоторые привычки гонклардов вызывали у Рибоцана искреннее омерзение. Огромные, мускулистые, чуть не втрое выше любого рецца, гонкларды были по-животному грубы, по-хищному кровожадны. Каждый из них мечтал только об одном – сражении с врагом, что было хорошо. Но когда врага рядом не оказывалось, его место мог занять кто угодно. Например друг. Несложная генетическая операция положила запрет на любое противодействие гонкларда реццу. Но тем не менее быть свидетелем образа жизни огромных охотников не было увлекательным. А иногда это попросту становилось расточительным! Они буквально стремились пожрать рабов в каждом удобном закутке корабля, за ними был нужен глаз и глаз! Один гонклард легко мог замучить нескольких рабов за вечер. Хозяин мирился с этой чертой характера слуги, потому что жизнь определяется законом а не желаниями существ. Но у всего есть свое число, а у чисел бывает предел.
Такие происшествия – препятствие делу. Потому Рибоцан нахмурился, но начал выборочную проверку личных покоев высшего звена четырехруких друзей…
+ + +