— Но я не понимаю, — взмолился Лейт. — В конце концов, это лишь случайность. Виноват, наверное, я, но все же…
— Хватит, — отрезал Дикин. — Проваливай. Я уже на тебя насмотрелся и жажду побыть один. Не хочу, чтобы кто-то вокруг ошивался. Давай кругом и марш в другую сторону, и чтобы десять минут не останавливаться.
— Но я просто не могу понять, — не унимался Лейт, — с какой стати ты так со мной обращаешься. Дружище, ты на меня пистолет наставил! Ты…
— Проваливай, — отчеканил шофер тоном приказа.
Видимо, до Лейта вдруг дошло, что ему угрожают оружием, он повернулся и припустил прочь с тростью под мышкой.
Дикин быстро сделал пять-шесть шагов, потом остановился, чтобы отряхнуться, прошел еще футов пятнадцать — двадцать, осторожно отвинтил верх трости и заглянул вовнутрь. Уличный свет отразился там обнадеживающим зеленым блеском, и Дикин, облегченно вздохнув, стремительно зашагал вперед.
Глава VII
Заключения Бивера
Тайный агент Бивер несколько раз со значением кашлянул и, когда сержант Экли обратил на него внимание, показал ему на дверь.
Они вышли в коридор вагона.
— Здесь что-то не так, сержант, — сказал тайный агент.
— Я бы сказал, что здесь много чего не так, — с подозрением буркнул сержант Экли. — Этот парень, что позволил Лейту провести себя, еще пообивает у меня мостовые в поисках работы.
— Он тут ни при чем, — возразил Бивер, — но я хотел поговорить не об этом, сержант.
— А о чем?
— Эти два изумруда не могли быть в чемодане.
— Что значит «не могли быть»? — взвился Экли. — Где еще они могли быть?
— Непосредственно в карманах Лестера Лейта, — заявил Бивер.
— Чушь собачья, — рассвирепел сержант Экли. — Если это единственное предположение, какое ты можешь сделать, я…
— Минуточку, сержант, — продолжал Бивер. — Вы забываете, что Лейт велел служащему багажного отделения просмотреть весь чемодан, чтобы получить представление о его содержимом. Так что, будь изумруды там, служащий наверняка бы их увидел, и уж тогда ни за какой залог в пятьдесят долларов он бы этот чемодан не отдал. Он связался бы со страховщиками…
Выразившееся на лице сержанта Экли смятение свидетельствовало, что он слишком остро чувствует логичность того, что говорит тайный агент.
— Так что вы понимаете, что это значит, — продолжал Бивер. — Если в чемодане драгоценностей не было, то, стало быть, они у Лейта; а если они у Лейта, он не стал бы прилеплять их снизу к столу, а потом сходить с поезда.
— Ну, значит, туда их прилепила эта девица, — настаивал Экли.
— Нет, сержант. Эта девица — всего лишь подсадная утка.
— Как это?