– Может, это просто предлог, чтобы нас уничтожить? – уже не зная, что и подумать, предположил Андрей Викторович.
– Но это же полный бред: этим существам не нужен никакой предлог, чтобы делать всё, что им вздумается. В своём развитии они ушли слишком далеко от нас, – мрачно отметил Роман Алексеевич.
– Редфорд не врёт, – вдруг подал голос молчавший до сих пор насупленный Хантер. – Но всё не так плохо, как вы думаете, – обнадёжил он своих коллег и через секунду невозмутимо добавил: – Все намного хуже!
– Что ты можешь сказать по этому поводу? – осторожно, чтобы непредсказуемый старичок опять не ушёл в себя, уточнил Фёдор Матвеевич.
– Я уже говорил, – отрезал тот. – Не только Земля, вся Вселенная в опасности. Последняя надежда на Нику. Теперь всё зависит только от неё. Остаётся только ждать, когда всё закончится…
– Когда же это закончится? – почти простонала Ника от боли. Рвущее нервы на части монотонное гудение вибрировало внутри черепа, резонируя и нарастая, подобно грому. И когда уже ей начало казаться, что это никогда не прекратится, всё неожиданно стихло и наступила оглушительная тишина. С трудом преодолев резко накатившую тошноту, девушка медленно открыла глаза.
Она лежала на спине в каком-то пустом помещении. Пол был довольно мягкий, и на мгновение ей показалось, что она лежит на татами в спортзале Ордена.
Странная, непривычная тяжесть давила на тело так, словно сверху его накрыли железобетонной плитой, и девушка с трудом перевернулась на бок.
Внезапно закружилась голова и, борясь с очередным приступом тошноты, она прикрыла глаза.
– Что происходит? Где я? – два вопроса набатом пульсировали в голове.
– Итак, первым делом возьми себя в руки, – мысленно приказала она себе. – Меня уже не первый раз похищают, так что можно применить отработанную схему. Вначале – осмотреться, затем – действовать по обстоятельствам, - решила она.
Быстро проведя руками по телу, она сделала вывод, что её одежда, включая плащ, всё ещё была на ней. Лицо и волосы тоже вроде остались без изменений. Телесных повреждений, кажется, нет, исключая лёгкую, едва заметную боль в руках.
Резко задрав рукава плаща, она со страхом ожидала увидеть следы от уколов, но единственное, что заметила – ярко-фиолетовые, уже заживающие, синяки на запястьях. Ника покрутила и посгибала руки – нестерпимой боли не было, хотя мышцы сильно затекли.
Бросив внимательный, настороженный взгляд по сторонам, девушка поняла, что очутилась в пустой комнате. От голых стен, пола и потолка исходило ровное матово-белое свечение.
Легко тряхнув головой, чтобы поскорее прийти в себя, она села и с удивлением огляделась по сторонам. Не обнаружив нигде даже намёка на двери, окно или хотя бы иллюминатор, она тяжело вздохнула.