— Третьим будешь?
«Не узнают... »
Ваня кивнул.
Пили из горлышка, нюхали корочку, отплёвывались. Ванины собутыльники ожили, стали веселее.
— Халтуришь? — осклабился один, тыча пальцем в чемодан.
— Раскрой, посмотрим, — гаркнул третий, протягивая лапищу к ручке.
— Идите вы к...! — Ваня подхватил чемоданчик и зашагал по незнакомой улице. Двое тащились сзади, грозились, улюлюкали.
Ваня сворачивал за углы, торопился и незаметно оказался в поле. Суковатые телеграфные столбы тянулись под гору, гудели провода. Двое не отставали. По твёрдому насту Ваня выбрался на косогор, спустился в балочку.
Дальше Ваня помнил всё очень смутно.
Он побывал в одной деревне, в другой. Оглядывался - сзади всё время кто-то шёл - и Чмотанов устремлялся дальше. Во рту горело.
«Самогон пили, не водку, — тупо подумал Ваня. — Жульё».
Вечерело, когда он обнаружил, что сидит на смёрзшейся горке земли. Вокруг - вкривь и вкось деревянные кресты. У ног - неглубокая яма, головешки. На дне ржавая лопата. Ваня шагнул в могилу и начал копать. Поначалу ему казалось, что нужно выкопать клад. Потом Ваня осознал, что он сидит на краю ямы, держа в руках столичную свою добычу.
— Бедный, бедный! — причитал Чмотанов. Он встал на колени, из угла могилы выкатился ещё череп, другой, третий...
— И в каждом - дырочка... — коснеющим языком констатировал Чмотанов, рассматривая черепа.
Столичный прах затерялся среди прочих.
Над всеми ними Ваня насыпал маленький холмик.
Затем он шёл, сшибая кресты и размахивая руками. У горизонта стыла бледная вечерняя заря.
* * *
...Чмотанов очнулся в избушке, освящённой пятнадцатисвечёвой лампочкой. Ветхий лысый дед в латаной-перелатанной жилетке стоял у самодельной книжной полки. Пятьдесят пять томов в одинаковых переплётах и несколько рваных брошюрок с буквой ять в заголовках - вот и вся библиотека.
— Возвгащение блудного сына, — картавил старичок, стягивая с Чмотанова заляпанное грязью пальто. — Прошу, батенька, садитесь. Сейчас будем пить чай! А вы, действительно, случайно не... в некотогом годе не годственник мне? Внешнее сходство есть, и довольно большое...
Чмотанов таращил глаза, силился понять: «Картавит, отроду лет сто».
Дед возился у электроплитки, сердился:
— Опять пегегогела! Ну, ничего, мы это починим. Но каковы кгохобогы: столько тугбин постгоено, и до сих пор эне'гия - четыге копейки киловатт. Никакой пенсии не хватает. И опять выход один - нелегальное положение.