Самородное золото содержится в этих краях в кварцевых жилах. Технология его добычи в древности была такова. С помощью каменных инструментов, изготовленных из более твердых, чем кварц, пород, в жилах выдалбливали небольшие углубления. Затем туда забивали деревянные клинья. Их обильно поливали водой — до тех пор пока расширившееся дерево не разрывало породу.
Использовали и другой метод. Возле жил разводили костры, а затем поливали раскаленный кварц водой — и он лопался. Куски золотоносного кварца растирали в порошок ручными мельницами, потом просеивали. Золотой песок отправляли в долину Нила. Там его переплавляли, отделяя при этом примеси меди и серебра.
Технология добычи золота не менялась долгие века, и уже в начале нашей эры в Египте не осталось места, где можно было бы добывать драгоценный металл таким примитивным способом. Золотые прииски возродились лишь в конце прошлого века, с появлением новых технологий. Правда, ненадолго. Уже к 60-м годам добыча золота вновь была прекращена. Вскоре, однако, некоторые прииски, возможно, опять оживут. Технологии быстро развиваются, и то, что было невозможно или невыгодно каких-то полвека назад, возможно, станет выгодным сейчас.
Таблетки и кофе
На обратном пути Ирина остановила машину недалеко от биостанции. От одиноко стоящего меж двумя холмами жилища к нам бросилась старуха. Обняла Ирину и обратилась к Ахмеду:
— У дочери жар, нет ли каких таблеток?
На такие случаи супруги возят с собой целую аптеку. Ахмед достал таблетки, объяснил, как принимать. За все это мы получили приглашение выпить по чашечке кофе. Так мы оказались в гостях у семьи Гар ан-Наби из племени абабда. Кофе у них хватает: сырыми кофейными зернами расплачиваются караванщики с местными жителями за воду. Старуха раздула угли в очаге, насыпала зерна на глиняную сковороду и стала, не торопясь, помешивая, их обжаривать. Затем долго толкла в ступке. На заключительном этапе церемонии, этак через полчаса, она засыпала свежемолотый кофе в пузатый глиняный кувшин и поставила его на угли.
Пока старуха готовила кофе, мы сидели чуть поодаль на циновке, брошенной на песок. Я разглядывал убогое жилище. Напоминало оно шатер бедуинов: тот же четырехугольный деревянный каркас, скрепленный веревками. Но у бедуинов он покрыт шерстяными половиками, а тут крыша и стены состояли из всякой всячины: кусков фанеры неправильной формы, циновок, мешковины. Внутри жилища кто-то копошился. Когда кофе был готов и старуха уже шла к нам с алюминиевым подносом и маленькими чашками и кофейником, со стороны долины подошел хозяин. Кофе он разливал сам.