На второй конференции по проблемам гештальт-терапии, которая проводилась в Балтиморе более десяти лет назад, я рекомендовал использовать упомянутый выше метод (который тогда называли «Процессом Фишера-Хоффмана») для обучения гештальтистов и для подготовки врачей (психиатров, невропатологов). С помощью «Процесса» (как его иногда называют для краткости) выявляю многие проблемы, имеющие непосредственное отношение к обучению психотерапевтов. Кроме того, «процесс» обладает, по- моему, большими возможностями в области образования. В его центре - отношения личности с родителями, живыми или мертвыми, а основная идея состоит в объяснении смысла четвертой заповеди: подобно тому, как нелюбовь к родителям нарушает отношение человека к самому себе и вообще к миру, восстановление уз любви с родителями (большинство людей даже не подозревает об утрате таких уз) позволяет достичь нового уровня любви к себе, а затем и к другим. Поскольку воспитательный потенциал нового подхода к исцелению интернализованных связей между отцом, матерью и ребенком занимает особое место в этой книге, я рассмотрю его в следующей главе подробнее.
Воспитание любви имеет еще один аспект - сверхличностный, духовный. Для реализации этого аспекта мы можем, с одной стороны, дать выход «эго», выйти за пределы своего характера, сбросить его оковы, а с другой стороны, воспитать те качества, которые реализуются в процессе медитации, ибо цель всякой великой религии, как известно, - естественное проистекание любви из мистического опыта. Проблема медитации также будет рассмотрена в этой главе.
Основной причиной отсутствия внимания к воспитанию чувств является, по-моему, запрет на применение терапии в области образования. Как и в случае религии, образование должно быть обособлено от терапии. Определенную роль здесь играют территориальные соображения, но очевидны и другие соображения, которые до сих пор не получили надлежащей оценки. Примером могут служить сложности, возникающие в тех случаях, когда ребенок начинает рассказывать в школе о том, что происходит дома. У родителей возникает чувство неловкости, их стремление к конфиденциальности вступает в конфликт с терапевтической желательностью разрядки напряжения (путем высказывания). Не думаю, что эти проблемы удастся решить на местном уровне. Вряд ли школьные администраторы и учителя нуждаются в указаниях и поддержке сверху, чтобы приступить к внедрению в школах некоторых методик исцеления эмоций. Если затронувший нас кризис в сфере взаимоотношений проистекает из ограниченности нашей способности к любви, значит, нет никакого смысла придерживаться устаревшего разграничения между терапевтической м педагогической сферами.