Можно не просто схлопотать по шее, а остаться без головы.
В юртах страшная вонь от дыма, горелого мяса, старого жира, пота, годами немытых тел, кожи, шкур и еще много чего. Шкуры, покрывающие остов юрты, и кошма на земле пропитываются этим настолько, что никакой ветер не выветрит. Не лучше и в тех юртах, которые стоят на повозках, только земля под ногами не такая холодная.
Первое время я ела с трудом, потому что мыть посуду у монголов не принято, в нее годами наливают и выкладывают еду, отчего слой жира и грязи становится просто ужасающим. Удивительно, но оказалось, что монголы не любят ни золотой, ни серебряной посуды, предпочитая деревянную. Особенно это бросалось в глаза в праздники, их закон Яса запрещает использовать металл в праздничных застольях. А когда гадали или шаманили, вообще убирали все металлическое. Вроде это связано с происшествием у какой-то горы, притянувшей все железные вещи Чингисхана и его спутников, даже копыта их лошадей, и потому чуть не погубившей Потрясателя Вселенной.
Что ж, логика в этом есть, дерево как-то теплее, но немытые годами деревянные чаши и блюда засаливаются до невозможности и аппетитному виду еды не способствуют.
Но голод не тетка, пришлось привыкнуть и к этому. Постепенно тошнота перестала мучить даже меня, а ведь первое время чуть наружу не выбегала, чтобы не облевать юрту. Да… человек может привыкнуть ко всему… ну, или почти ко всему. Отучиться мыться мне так и не удалось, а потому сложностей было много. У них закон (опять-таки Яса): нельзя мыться или стирать в проточной воде. В то же время больших корыт или тазов просто не было, от поливания на руки из небольшого кувшина толку мало, и немного погодя уже казалось, что на мне корка грязи, которая вот-вот начнет отваливаться кусками. С одной стороны, удобно: отколупал и живи дальше, с другой – я нормальный человек, и мне требовалось мытье пусть не каждый вечер перед сном, но хотя бы раз в неделю, иначе сдохну.
Вот почему для меня Сарайджук оказался просто благословенным оазисом в пустыне жирной грязи. В Сарайджуке обнаружилась баня! Она была построена подальше от самого города, вода стекала в большую канаву и в песок, чтобы не осквернять реку, носить саму воду нужно было издалека, но я готова на все. Услышав от Карима, что можно помыться в бане (последний раз мылась в Сарае, там тоже бани были, а потом неделю пылилась в дороге и лишь размазывала грязь по лицу парой пригоршней воды из кувшина), я даже не сразу поверила:
– Иди ты!
– Куда, в баню? Может, сначала ты? Я знаю, ты мыться любишь.