Он смотрел на нее где-то с минуту, после чего, едва заметно улыбнувшись, ответил:
- Я подумаю, - последняя застежка взвизгнула под его рукой, ознаменовав завершение сборов. - А сейчас, прости, мне пора уходить.
- За ней?
- Именно.
Они еще пару мгновений изучали друг друга, после чего Лилигрим резко развернулась, вспенив кокон длинных юбок, и направилась к двери. Чем дальше она отходила, тем прозрачней становился ее силуэт. Обернувшись на пороге, призрак послала воздушный поцелуй Арацельсу, сказала, что будет ждать его с "добычей" обратно, и исчезла, как и положено таким, как она. Мужчина ухмыльнулся и, перекинув через плечо свой не сильно загруженный рюкзак, вышел из каэры. Лишь на мгновение его ноги замедлили шаг, а взгляд с тоской окинул оставшееся позади помещение. Немое прощание с домом, где он провел большую часть своей жизни, состоялось. Вряд ли первому Хранителю когда-нибудь еще доведется вернуться сюда.
Рыжий огонь факелов при его появлении качнулся назад, а в пустом коридоре послышался странный скрежет. Дверь за спиной мужчины захлопнулась, свет замигал и… на серой стене проступила неровная надпись на древнем языке Таосса.
"Тэххикон эм саа*" - гласила она.
Всего несколько секунд провисели слова, затем корявые буквы смазались и снова выстроились в ряд, сообщив единственному зрителю о том, что он должен немедленно посетить Тайную обитель Карнаэла*. Приглашение, от которого не принято отказываться. По местным слухам, если тебя вызывает на контакт сам Дом, дело пахнет жареным… Из всех Хранителей подобной "чести" подвергся лишь один. Он много лет назад погиб, а на его место недавно пришел Кама. Эра долго подбирала замену, в то время как стражи Равновесия отлично справлялись с работой и неполным составом.
Новая надпись, украсившая стену, требовала поторопиться.
- Ну, и? - пробормотал блондин, поправляя рюкзак, который обиженно звякнул своим содержимым, после чего гордо затих. - Куда идти прикажете? - насмешливые интонации его голоса потонули в очередной волне неприятного скрежета, в процессе которой стена, где возникали письменные послания, начала менять структуру и проваливаться вглубь. Каменная кладка сливалась воедино, становясь текучей серой массой, а захваченные изменениями факелы превратились в рыжие ленты огня, нырнувшие в темноту открывшегося прохода.
- Так просто, - прошептал себе под нос Арацельс. - Как и все гениальное.
Постояв всего секунду напротив приглашающе распахнутой пасти некогда ровной стены, он решительно шагнул в черноту неизвестности.
Темнота… Вязкая и живая. Она окутала его со всех сторон, нашептывая что-то неразборчивое. Ночное зрение отключилось, позволяя черному окружению господствовать над ситуацией. В голове один за другим поплыли разные образы: смутные воспоминания из детства, самые жуткие моменты жизни здесь, в Карнаэле, уроки, лица… потом обряд Посвящения и… сладкие речи Эры, горькие слезы уже покойной Лили и карие глаза из-под кудрявой челки…