Читая книгу Мончаловского, невольно переживаешь состояние дежавю, ведь сто лет назад, как и сейчас, «свидоми украйинци» привычно поют старую заунывную песню о «притеснениях» и «угнетениях», о том, что малорусская/украинская литература и язык «уже сто лет подвергается угнетению так, как никакая иная литература во всём мире». Нет уже ни злобного «царату», ни «тюрьмы народов» СССР, 20 лет как существует «нэзалэжна» Украина, а притеснение и угнетение «мовы» и «украйинськойи» литературы, по мнению «свидомых», не утихают.
Сто лет назад, точно так же как и сейчас, сознательные украинцы продолжают искать «пятую колонну» москофилов и обвинять всех, кто думает иначе, чем они, в непонимании своего национального самосознания, в том, что они «не пожелали быть хозяевами в собственном доме, предпочитая стать лакеями другого народа». Тогда, как и сейчас, «свидомэ» панство игнорирует тот факт, что многими на Малой Руси доктрина украинства отвергается как раз по причине русского самосознания. Ничего с тех пор не изменилось в головах сознательных украинцев. Только теперь Малороссия повторяет судьбу Галиции.
Впрочем, есть и некоторые отличия той ситуации, которая сложилась в Восточной Галиции накануне возникновения первых «украинцев», от той, в которой находимся сейчас все мы.
Дело в том, что если сто лет назад в австрийской Галиции напору «свидомых» противостояло русское политическое и культурное движение, стойко защищавшее русскую идентичность, культуру и язык галицких русинов/русских, то на Украине начала XXI века такого политического и культурного движения нет. Все двадцатилетние усилия «свидомых» украинизаторов наталкиваются лишь на глухой, пассивный саботаж малороссов, но не встречают активного противодействия.
А поэтому некому сейчас задать со страниц газет и с телевизионных экранов сакраментальный вопрос, А НУЖЕН ЛИ ВСЕМ НАМ УКРАИНСКИЙ ЯЗЫК И ИМЕЕТ ЛИ ОН ХОТЬ КАКИЕ-ТО ШАНСЫ НА БУДУЩЕЕ?
Ведь именно такой резонный вопрос, по свидетельству Мончаловского, задавала галицийская интеллигенция энтузиастам создания из малороссийского наречия отдельного литературного языка. «Нужно ли вообще это развитие малорусского наречия, имеет ли оно шансы на какой-либо успех?».
По мнению тех, кто оппонировал тогда галицийским фанатикам украинофильского движения, такой необходимости в этом не было, так как «не только двум-трём, но и двадцати трём генерациям малороссов» достичь даже болгарских или сербских языковых и литературных высот не удастся, так как «всё это уже сделано общерусским языком».Зачем создавать из регионального наречия литературный язык, если он уже существует много столетий и на нём созданы шедевры не только русской, но и мировой литературы?