Наконец, загремели барабаны. Рабы, шатаясь, потянулись вверх по тропе; писцы при свете воткнутого в землю факела замерили ремнем с узлами сделанное за день, разметили ломти на завтра.
Плетясь к жилью, Ор со страхом и омерзением думал о деле, которым ему суждено заниматься. Ругань хозяина, злоба надсмотрщиков, оскорбленных тем, что ими командует дикарь, презрение рабов… В сравнении с этим, счастьем казался труд на полях тихой горной общины. И ведь там была Илла. Как не похож на сестру вздорный, хвастливый Агдан!
Охрипнув от ругани, с рукой, ноющей от работы плетью, подкормчий сидел у стола над листами своего надела. За эту луну заменявший его вестник – болтун и лентяй – запустил все дела. В записях ничего не сходится, землю рыли где полегче, сотники распустились – огрызаются как волки…
Заскрипела дверь. Пеласг свернул в угол, к миске с едой, а Ор, еле волоча от усталости ноги, подошел к Агдану, ожидая повелений.
- Понял, как делить уроки? Тогда возьми, - подкормчий кинул новому писцу листы, - проверь, исправь и перепиши.
- Куда переписать?
- Туп-пая скотина! Не видишь – одна сторона чистая! На нее перепишешь, потом с этой слижешь!
Ор склонился над листами, а Агдан, скрипя половицами, вышел подышать вечерней прохладой. Где-то тихо выл волк, жалуясь на унылую судьбу сторожевого зверя.
- Ну, - сказал Агдан. – С этим скотом, глядишь, поживу как человек. Надо только соблюсти меру: не разбаловать, но и не забить до смерти.
Сотни тысяч людей, выполняющих для Небодержца его подвиг, были сбиты в простую, грубую, но надежную систему. Великий Кормчий Канала Ацтар, озирая работы со своей Башни, раздавал повеления и угрозы кормчим краев. Каждый из них делил задания и проклятия между двумя десятками кормчих ладей. Те передавали урок и заряд злобы подкормчим наделов, подкормчие – надсмотрщикам. Набрав силу, волна заданий и злобы обрушивалась на рабов. Беспомощные перед копьями стражей и клыками волков, они могли отдать эту злобу лишь земле и камню. Так локоть за локтем росла вширь и вглубь гигантская рана на теле Срединной земли.
Поэтому каждое утро Ор под ругань Агдана и свист плетей нарезал землю для сотен, считал сломанные лопаты и писал прошения о новых, вызывал мамонтов убирать глыбы, мерил локти и охваты.
- Еще! Еще! – тряс кулаком Агдан. – Еще! – грудью лез на Агдана кормчий ладьи. – Еще! – с тихой угрозой говорил кормчему Глава края…
С горьким смехом вспоминал Ор надежды Иллы, что здесь он совершит подвиг, который соединит его с любимой. Нет, здесь было место лишь подвигу Подпирающего. Для остальных Канал был проклятой, бессмысленной, иссушающей ум и силы погоней за охватами и локтями, погоней, которой, казалось, никогда не придет конец.