«Я готов согласиться с вами в том, что если б Англиканцы на практике ввели у себя вновь в употребление гимны к святым и ангелам и оценили всю поэтическую их красоту, то вопрос об этом разрешился бы сам собою и не представлял бы более препятствия к воссоединению. Я бы даже не упомянул о нем, если бы не видел в нем яркого примера и доказательства того подчинения учению и духу Римской Церкви, в котором находятся все западные общины. Это подчинение столь же очевидно в отрицании Римского учения, как и в согласии с ним. Я нахожу следы его не в одном отвержении молитв, обращаемых к невидимой Церкви, но и во многих других подобных случаях, как то: в споре о вере и о делах, о пресуществлении, о числе таинств, об авторитете Священного Писания; словом, оно проглядывает в каждом вопросе, касающемся Церкви и в каждом Протестантском решении этого вопроса. Но это подчинение особенно заметно в том вопросе, который вы, заодно со мною, считаете величайшим препятствием не только к фактическому осуществлению единства между Православным и Англиканским вероисповеданиями, но даже и к мысли о примирении их.
Не стану углубляться в самую сущность вопроса; не стану пытаться защитить Никейский символ в его первобытной форме (т. е. до прибавки filioque); не стану говорить о том,
354
что западное учение не подтверждается никакими свидетельствами кроме нагло искаженных отрывков из творений Святых Отцов, или приводимых ими текстов Св. Писания, которые частью свидетельствуют только о ниспослании Духа (missio ad extra), частью же, если бы были поняты в настоящем их смысле, послужили бы прямыми опровержениями Римского учения. Таково, например, место у Св. Августина, где сказано: principaliter autem a Patre, что вовсе не значит: главнейшим образом или по преимуществу от Отца, а значит: от Отца начально, или как начало (quoad principium). Смысл же всего места следующий: Дух ниспосылается, приходит ad extra, от Отца и Сына, но имеет начало, исходить от Отца. *) Не буду, также напоминать о том, что Вселенский собор решительно одобрил анафему, произнесенную Феодоритом против учения об исхождении Святого Духа от Отца и Сына. Нелепое объяснение этого факта, предложенное Иезуитом Ягером (Jaeger) в его истории Фотия, а также другими Римскими писателями, старавшимися доказать, что анафема эта относилась к монофелитическим стремлениям, недостойно честного и христианского обсуждения богословского вопроса. Все это я оставляю в стороне, так как ничего не мог бы прибавить к тому, что вам уже известно: ничего не мог бы сказать сильнее и убедительнее того, что сказали знаменитые Феофан Прокопович и Адам Зерникав (Zernikavius). Я позволю себе только одно замечание. Мир протестантский разбился и разорвался на множество заблуждений; в нем возникали самые странные и одна другой прямо противоречащий секты; эти секты расходятся между собою почти по всем вопросам церковного учения; между тем (заметьте это) вопрос, о котором мы говорим теперь — исхождение Духа от Сына — почти всеми добросовестными Протестантами признается, по крайней мере, за вопрос сомнительный (хотя,