только нескольких человек, которые из-за сильного Сострадания к людям вернулись
оттуда. Это были Илия, пришедший в теле Иоанна Крестителя; отец Иисуса Иосиф, вернувшийся
оттуда в теле графа Ракоци, которого все называли Сен-Жерменом; Принц Гаутама, вернувшийся из Нирваны в Шамбалу в 1958 году... Буддисты говорят, что из Нирваны вернуться уже нельзя, а Он взял и вернулся... Сразу же после событий, описанных в Евангелиях, Учитель Иисус тоже вернулся и ушёл проповедовать в Азию вместе с Марией Магдалиной. После путешествия по Азии они, как говорят, пришли в один Кашмирский городок и остались там... Но моя мамочка... Думаю, что Она уже никогда не вернётся...
— ... Непонятно...
— Про мамочку мне тоже сначала было неясно. Куда она делась? Её похоронили, а потом тело просто исчезло из гроба. Гроб, лежащий под землёй, был пуст...
Однажды, в последние дни августа, я увидела отца на берегу озера. Я подошла и села с ним рядом.
«Папочка, я поняла, куда ты деваешься в конце каждого лета... Ты уходишь, запираешься в Терем, а там ложишься и каменеешь. То есть, каменеют твои ручки, ножки, голова, живот; а сам «Ты» живёшь там... Там, — я показала рукой в небо. — А потом «Ты» возвращаешься, оттаиваешь и живёшь здесь, с нами — со мной и с Натой...»
Отец с интересом, ласково посмотрел на меня и сказал:
«Это называется Ясный День».
«А почему мамочка не окаменела, а вообще пропала?»
Он погладил мои волосы, и я улыбнулась. Он спросил:
«Посмотри вокруг себя, что ты видишь?»
Я сначала не поняла и, поозиравшись, ответила:
«Тут травка, вон вода блестящая... Летучая мышь пролетела...»
«А что ты видишь такого, когда сощуриваешь глаза?.. Ну?! Вспомни... Ты ведь сама мне недавно рассказывала...»
«А!.. Если я сощурю глаза, я вижу, как какие-то маленькие вокруг летают, носятся...Ими усыпано всё вокруг, они цветные, разные... Вон вокруг ёлочки скопились, много-много, голубенькие такие... А вот в тебя влетели, в твою ручку...Видишь, папочка?»
«Вижу... Моя ручка, мои ноги, голова — всё это..., — он жестом обвёл своё тело, — ... состоит из них. Из этих «маленьких». И ты из них состоишь. И каждое человеческое тело, и камни, и деревья, и зверюшки, и травка — всё вокруг нас...»
«Ой... А я их и не вижу в своих ручках и ножках. Там, если сощуриться, какие-то такие сидят...», — я начертила в воздухе кресты, шестиугольники, и так далее...Это были молекулы. Я видела молекулы своего тела, а этих «маленьких» не видела... Но потом меня вдруг осенило. Эти «маленькие» — как же я раньше не догадалась, — они были в молекулах. Они были