Помещение, в котором устроился загадочный Михаил Борисович, выглядел достаточно внушительно. Этакий небольшой особнячок прошлого века, неброско, но умело отреставрированный, чугунная ограда, красная плитка вместо асфальта… стояночка (на ней скучал одинокий серебристый "Опель")… холл… интеллигентного вида охранник (он смотрел на Катерину секунду-другую, после чего уверенно кивнул), лестница наверх, рыжая девица с лисьей мордочкой и удивительно развратными глазами. Девица мазнула взглядом по Катиной фигурке, и та кожей почувствовала холодный интерес опытный сучки.
- Шеф у себя, на втором этаже, комната 203, - сообщила она. - Вы проходите… Оля, будь добра, посиди здесь.
Оля чмокнула подружку в краешек накрашенных губ и прошептала "ни пуха ни пера".
Катерина так же, шепотом, послала её к чёрту.
Кабинет Михаила Борисовича выглядел более чем солидно, даже чопорно, если не считать маленькой акварели на стене, изображающей спаривающихся лошадей. Прищурившись, Катя разглядела в уголке характерную хвостатую подпись, и чуть было не присвистнула: похоже, эта картинка стоила сумасшедших денег. Если это подлинник, разумеется.
- Это подлинник, - Катерина поняла, что хозяин кабинета (полный пожилой мужчина, виски с благородной проседью, галантно привставший из-за стола, приветствуя гостью) проследил за направлением её взгляда, и слегка смутилась. - Да, я знал, что вы искусствовед по образованию… поэтому и повесил эту вещь сюда. Специально ради вас. Но вообще-то я держу это дома, в своей коллекции… думаю, что вы её увидите.
В этот момент дверь в кабинет чуть скрипнула. Хозяин слегка кивнул кому-то за спиной Натальи, и дверь закрылась. Через пару секунд чья-то рука погладила её по волосам. Наталья вздрогнула, но вовремя сообразила, что надо вести себя спокойно.
Михаил Борисович это заметил и поощрительно улыбнулся.
- Расслабьтесь. Сейчас моя девочка вас посмотрит… а я пока, с вашего позволения, немного отвлекусь. Дела, знаете ли… - он демонстративно полез в папку с бумагами.
Рука рыжей (Наталья поняла, что это была именно она) погладила Катерину по груди, по животу, после чего быстро обследовала то, что было у неё под юбкой. Катерине пришлось чуть раздвинуть ноги, чтобы дать наманикюренным пальчикам пройтись по её женским частям. Расстегнула ей пуговичку на кофточке. Вторую. Третью. Катя понимала, что сейчас её будут раздевать донага. Она всё ещё не могла понять, нравится ей происходящее или нет, когда её короткая юбочка упала на пол, где уже лежали остальные тряпочки.
Когда шеф соизволил поднять глаза от бумаг, Катя стояла перед ним голенькая, с раздвинутыми ножками, между которых хозяйничал пальчик рыжей девицы. Пальчику было очень свободно: Катерина была отчаянно, постыдно возбуждена.