— Делать мне нечего… Это мужьям, которые сбежали от своих жён, нужны злачные места, похожие на ночной клуб. Где весело, шумно и беззаботно. Атмосфера вечного праздника. Самое место, для отцов благородных семейств и безбородых юношей, которым эти вещи в новинку. Или солдатам, ошалевшим от гарнизонной службы. Вы, с Каримом, выберете что-нибудь поспокойнее, — где тепло и уютно. Вроде семейного пансиона, с девочками и вкусной кухней. Объяснить почему?
Я промолчал. Как бы там ни было, но именно в таком месте, Джек нас и нашёл.
— Что ты такого обнаружил? — не дождавшись моего ответа, спросил Чамберс. — И причём здесь моя коллекция?
— Коллекция ни причём. Надо было, чтобы ты срочно приехал.
— Я приехал. Что дальше? Рассказывай…
Водителя, а по совместительству — бандита, мы взяли почти на пороге его дома. Он даже пискнуть не успел, — удивлённо уставился на возникшего из темноты Карима и сразу сломался пополам, сбитый на землю сильным ударом. Тело затащили в дом, и минут через десять, наш собеседник был готов к разговору. По крайней мере, — дар речи к нему вернулся. Привязанный к стулу, он обвёл нас мутным взглядом и разразился громким мычанием, отдалённо напоминающим брань. Джек, стоящий у окна, покосился на него и поморщился.
— Заткните его, кто-нибудь.
Удар! Голова бандита дернулась и он опять обмяк.
— Медведь! — укоризненно покачал головой Шайя, показывая мне какую-то тряпку, — есть и другие методы.
— Извини, — пожал плечами я, — не подумал.
Спустя десять минут, наш пленник пришёл в себя и им завладел Шайя. Мне доводилось видеть, как он общается с пленными, поэтому за этого бандита был спокоен — всё расскажет.
— Понимаешь, в чём дело, приятель, — голос Карима стал каким-то безразличным, словно ему всё равно, что решит собеседник, — у меня не так много времени, чтобы тебя убеждать. Максимум, — час. За эти шестьдесят минут, ты должен ответить на наши вопросы. Их много.
— Вас всё равно найдут. Кишки на руку намотают!
— Смерть, рано или поздно, придёт к каждому. Кишки, — говоришь… Только Аллах знает, что это — наказание или испытание. Джек, — алжирец повернулся к Чамберсу, — будь добр, принеси клейкую ленту. Я видел на кухне. И тарелку захвати.
— Тарелку? — удивился Джек.
— Да, — кивнул Шайя, — обычную тарелку. Побольше размером.
— Смотри, — алжирец показал пленнику часы, — у нас остался час. Уже чуть меньше. Не хочется тебя пытать, но ты меня вынуждаешь. Своим ослиным упрямством и тупостью. Я скажу тебе одну вещь… Поверь моему опыту, у каждого из нас, есть свой, определённый Аллахом, предел прочности. Неужели, ты хочешь узнать свой?