события: то прямоходящие люди подходили к месту схватки людей и четверорукого
существа, то где-то вдали вдруг вырастал громадный дымовой гриб, на который можно было
смотреть очень долго.
Было еще много всяких событий, которые не разглядел неопытный человеческий глаз, который только сегодня научился видеть. В глубине души рождалось новое чувство. Здесь
все шло слишком быстро и слишком часто. Грант понял, что это не его место и, судя по тому, как жил этот мир, он быстро умрет здесь. Достаточно будет одной встречи с четверорукими: ведь у него не было таких лучей, как у этих прямоходящих людей. Да и те не всегда
побеждали.
Он знал, что знание о выходе на поверхность убьет темный мир. Кто-то застрянет на
озере с жабами, кто-то будет жить в пещере Разных Смертей, перебирая костяшки умерших, наслаждаясь тем, что глаза умеют видеть. Затем, рано или поздно, все уйдут наружу и
никогда больше не вернутся. И тогда начнется все сначала — еще один мир, еще одна борьба, в которой ему не будет места. И не будет этой давно привычной темноты. Темноты в глазах, темноты в душе, темноты в том, что тебя окружает. Он не хотел видеть мир дальше
пещерного озера над Шлюзом – он стал бы хорошим охотником, имел бы яд для врагов, и еду
для себя. Его тайна должна была заканчиваться у озера. Но здесь наверху его ждала
безысходность и пустота яркая до рези в глазах. И нельзя было оглянуться назад и спрятать
лицо во тьме.
После долгого колебания, Грант поднялся на ноги и решительно ушел обратно. Он
пришел в зал и нажал на вторую кнопку на пульте. Некоторое время охотник стоял в грохоте
и реве, который издавал гигантский кусок металла, вдвигаемый механизмом обратно в пазы, чтобы надежно запечатать выход наружу.
Когда металлический рев затих, он заплакал. От радости, что дверь закрылась
навсегда.
– Грант, почему тебя так долго не было? Что случилось?
– Я спал в Шлюзе, старик, - ответил Грант, пряча за спиной связку из жаб. – Ничего не
нашел. Светоч ничего мне не рассказал.
– Этого не может быть! Ты должно быть шутишь? Светоч должен был показать тебе выход
наверх, в этом никогда не было никакого сомнения.
– Нет, Ворчун. Я надел Очки, сломал верхушку Светоча, а потом ничего не произошло.
– Но твои руки! Они пахнут по-особому. Я чую это даже здесь!
– Это Светоч сделал. У Храпуна было то же самое, когда он сломал голову Светочу.
– Как жаль. Как жаль! - судя по голосу, старик едва не расплакался. – Когда же мы выйдем
наружу?
– Никогда, Ворчун. Светоч обманул нас.
Грант завел руку назад, отцепил от связки одну жабу пожирнее и кинул ее в сторону Ворчуна.