— Что вы говорите? — дежурно удивился старший инспектор. — Ну-ну.
— Патерсон мало что сказал, но я так понял, что у них уже сложилось определенное мнение.
— То есть...
— И оно совпадает с вашим, — сухо ответил Роджер.
— Иными словами — Уоргрейв?
— Да.
Морсби рассеянно рассматривал херес на просвет.
— А вы, Шерингэм? Вы тоже его разделяете?
— Чертовски странно, но... как еще можно это объяснить? Составили дело против него?
— Еще какое. Но доказательств никаких. Вот так вот.
Морсби перечислил все неясности дела.
— И за что бы мы ни взялись, везде — тупик, — грустно закончил он. — Разве что догадались, конечно, как она достала ключ; но это не так уж важно.
— А что это за байка о том, что она стащила какую-то сумочку?
— Ах да, я забыл. Вы об этом еще не знаете. Дрянное у нее было прошлое, мистер Шерингэм. — И Морсби рассказал обо всем приятелю.
— С ума сойти! — с восхищением воскликнул Роджер. — Что ж, здорово она это скрывала. Меня она точно провела.
Морсби благородно удержался от упоминания о мисс Кримп, которую мисс Уотерхаус не провела.
— Шантаж, значит? — продолжал удивляться Роджер. — Основательный мотив. Она, конечно, пыталась встать на пути его женитьбы на Эми Гаррисон. Да, яснее некуда. Бедняжка, не на того напала. Я и сам бы не хотел перейти дорожку Уоргрейву. Но я бы не подумал, что он опустится до убийства, понимаете, Морсби... Убийство — признание слабости, когда все сказано и сделано, а Уоргрейв — сильный характер. Я бы предпочел думать, что он придерживается более твердой позиции.
— Трудно найти более твердую, чем убийство, мистер Шерингэм.
— Не скажите. Гораздо больше мужества требуется, чтобы послать шантажиста ко всем чертям, чем убить его — или ее. Гораздо больше. Впрочем, это к делу не относился, раз он выбрал иной путь. Ну и что же собираются делать в связи с этим в полиции?
— Мы много чего делаем в связи с этим, сэр; но, похоже, не очень продвигаемся.
— Верно. Вообще-то, Морсби, между нами: думаю, вы его не поймаете. Не вижу, что еще вы могли бы предпринять помимо того, что уже делаете. А чтобы его признать виновным, нужно столько всего...
— Не все так, мистер Шерингэм. — Морсби в задумчивости повертел рюмку.
Теперь настала очередь Роджера удивиться.
— Морсби, что у вас на уме, а? Вы ведь пришли ко мне не только поговорить о Патерсоне. О чем же еще?
— Сейчас скажу, — ухмыльнулся Морсби. — Мистер Шерингэм, мне нужна ваша помощь в этом деле. Правда.
— Моя помощь?
— Да. Видите ли, сэр, дело вот в чем. Роланд-хаус занимает большую площадь. Одному нашему человеку невозможно как следует за ним наблюдать. Только, пожалуй, ночью; днем ему приходится покидать пределы школы. А что из этого толку — наблюдать за территорией площадью в двадцать или тридцать акров?