- Все ложь и навет! Ложь!
- Нет - качнул головой Искореняющий Ересь - Это ты лжешь... но я лишь раб господень... я не всевидящ и могу ошибаться.
- Да, да, отец Флатис - поспешно закивал Морвикус, возвращая на лицо улыбку - Все мы лишь люди. Обвинения произнесены, пусть и ошибочные, но я приму их со всем своим смирением! А когда мы вернемся в резиденцию ордена, то я готов предстать перед судом иерархов Церкви! Пусть они определят степень моей вины. Пусть они решат, оступился ли я где на своем пути. А сейчас, не будем терять времени и поспешим назад, к Стальному Кулаку! На нас возложена тяжкая ноша и мы должны доставить ее в целости и сохранности, не щадя живота своего.
- Да... ты прав... - медленно произнес отец Флатис, согласно кивая. Пылающий в его глазах огонь медленно угасал, а раскаленный добела камень набережной сухо потрескивая и шипя начал остывать - Так и сделаем.
- Да, так и сделаем - с облегчением выдохнул Морвикус.
- Но сначала... сначала ты принесешь мне исповедь, прямо здесь и сейчас - прошелестел священник и Морвикус начал стремительно бледнеть - Я всегда могу понять, лжет ли мне человек... Простой человек. Но ты далеко не прост... отец Морвикус. Ты посвящен в наши таинства и можешь скрыть от меня свои помыслы. Но только не на исповеди! Опустись смиренно на колени и подставь голову под мою длань! - отец Флатис вытянул перед собой руку и, с ожиданием взглянув на съежившегося Привратника.
- Нет! Ты... ты не можешь принять у меня исповедь! Я облечен таинствами нашего ордена, запретными для ушей посторонних! Только иерарх Привратников может требовать от меня исповеди! Только он!
- Я не буду вопрошать тебя о тайнах твоего ордена - брезгливо поморщился старик, по-прежнему удерживая перед собой руку - Я задам тебе лишь один вопрос. Всего один. И стоящие рядом братья монахи, будут свидетелями нашего доп... нашей беседы и того, что я не преступил грань допустимого. Если пожелаешь - потом я сам открою свою душу в исповеди. Видит Создатель - я в ней нуждаюсь! Преклони колени, Морвикус! Преклони... или умри!
Привратник заглянул в суровые и безжалостные глаза Искореняющего и, с хриплым всхлипом, начал медленно опускаться на колени. Но не успели его колени коснуться усыпанной пеплом набережной, как он метнулся в сторону и бросился бежать ко все увеличивающейся толпе горожан. На ходу сорвал мешок, сунул руку в горловину и... и дико завопил, объятый пламенем. Но превратившийся в сгусток пламени человек не прекратил своего стремительного бега. Загоревшийся мешок упал на землю, а Морвикус, по-прежнему вопя во всю глотку от чудовищной боли охватившей его тело, поднес ко рту сжатый кулак. Сделал еще один гигантский прыжок и рухнул на землю в трех шагах от окаменевшей толпы, когда языки ослепительно-белого шипящего пламени прожгли его тело насквозь. Горящая голова по инерции прокатилась вперед и застыла в шаге от ног пузатого стражника, уставившись на него провалившимися глазницами и изрыгая пламя из разверстого в последнем крике рта. Издав вопль, стражник отпрыгнул назад и опрометью бросился прочь, увлекая за собой остальных. Через мгновение порт обезлюдел.