— У нас есть какие-то данные по русской группировке в Афганистане?
— Есть некоторые, сэр. Несколько месяцев назад русские начали создавать примерно то же, что у нас называется USSOCOM, командование специальных операций. Роль морской пехоты у них выполняют силы ВДВ — воздушно-десантные войска, парашютисты. Судя по последним действиям советской армии — она кардинально меняет тактику. Вместо непосредственного контроля территории — он переходит к дистанционному контролю и рейдам особо подготовленных частей, направленным на уничтожение сил борцов за свободу. Примерно наша тактика второго периода Вьетнама, сэр. Кроме того — русские стали придавать намного большее значение своим ВВС, они испытывают новые самолеты и вертолеты, в том числе особо устойчивые к попаданиям зенитных ракет малого радиуса действия. И у них теперь есть тяжелые штурмовики типа нашего АС-130, которые производят особо тяжелое разрушительное воздействие на силы сопротивления. Они действуют по ночам и практически прервали караванное сообщение между Афганистаном и Пакистаном. Мы знаем о том, что в Афганистане остается немало тех, кто готов бороться за свободу — но мы не можем поставить им оружие. Во-первых, его разграбят в самом Афганистане. Во-вторых — если оно и дойдет до границы, его уничтожат русские боевые вертолеты или ночные штурмовики.
— Весьма мрачно…
— Да, сэр, весьма. Но русские быстро учатся, они меньше чувствительны к потерям как материальным, так и людским, им наплевать на общественное мнение. Кроме того — они обработаны коммунистической пропагандой с самого детства, а потому изначально жестоки, фанатичны и безжалостны. Это как вьетнамцы — только с огромной дубиной.
— Бывали там? — заинтересовался Чейни.
— Несколько раз, сэр. Еще до того, как все там случилось.
Несмотря на некоторую неопределенность — все поняли, о чем речь. Побывал там до того, как загнанный в угол русский медведь рванул напролом, круша все на своем пути.
— И что скажете о местных? Впечатления. Только не думайте, говорите как есть, черт побери…
— Они… они настоящие, сэр. Очень примитивные, как будто из девятнадцатого или даже восемнадцатого века. Некоторые их обычаи и традиции цивилизованного человека могут шокировать[92]. Но при этом — вы не встретите лучших друзей, чем эти люди. Если вы незнакомый путник — вам будут рады в каждом доме. Если за вами погоня — они будут защищать вас, даже если не знакомы с вами. Они выходили против советских солдат с винтовками восемнадцатого века и гибли десятками — но продолжали идти. И в то же время, сэр, там есть мерзавцы, каких сложно даже себе представить, такие, какие заслуживают только смерти. Наркоторговцы, убийцы, откровенные подонки и педофилы. Я говорю про Пешаварскую семерку. Мы помогали им — но видит Бог, это были самые мерзкие из союзников, каких только можно было вообразить.