- Дробышев же наш.
- Дробышева у нас одолжили, Леша. История интересная, но длинная, – Иченко выразительно повел бровями. – Недосуг с тобой языком трепать. Иди, давай, работай на благо Родины и страны. Топай, топай. Не отсвечивай.
Алексей кивнул понимающе.
*****
Вечером Алексей Буров сидел у Иченко на кухне, прихлебывая из литровой фирменной Иченской кружки чай с коньяком. Иченко, в домашних тапочках и цветастом передничке, суетился у плиты. Пахло котлетами с чесноком и жареной на сале картошкой.
- Нямкать будешь или где? – Иченко принялся метать из холодильника сметану, помидоры, маринованные огурчики.
Буров поспешно отставил в сторону кружку. Иченко торжественно водрузил на стол графинчик водки.
- Вот женю тебя, - мечтательно вздохнул Иченко, раскладывая скворчащую вкуснятину по тарелкам. – Будет тебя жена кормить после работы, а не старый пень-начальник.
- Можно я на Вас женюсь, Иван Васильевич? – промычал Алексей с набитым ртом.
- Ты мне это брось! – Иченко стукнул вилкой по столу. – Человек обязан жениться, обязан завести семью, родить детей. Будь я в Думе – в Конституцию записал бы! В статью «Обязанности».
- А сами?
- А ты на меня, на старого дурака не гляди! И пример с меня не бери! – Иченко отодвинул тарелку, потер кончик носа и вздохнул. – Я, Леша, любил одну девушку. Лет тридцать назад…Знаешь, как сказки начинаются? В некотором царстве, в некотором государстве жили-были… Мы приятельствовали, на дни рожденья друг к другу ходили, на свадьбе я у нее свидетелем был, со стороны жениха, конечно. А потом муж у нее в командировку уехал, на Север, на пол года. И в день рождения ее не позвонил. Не смог, забыл, связь подвела - теперь уже без разницы. Я, как обычно, пришел. С цветами, с вином, с подарком. Выпили, посидели. Подружки ее разошлись, а я задержался. Задержался без задней мысли, понимаешь? Кран у нее на кухне подтекал, я и решил, раз уж все равно здесь, сразу и подтянуть или прокладку сменить, в зависимости от поломки… Кто первый кого поцеловал, я ее – она меня, я не помню. А утром… Утром ни она, ни я глаза поднять от стыда не смели! Больше мы не встречались, совсем. Столкнулись лет через десять, случайно, и даже не поздоровались, в разные стороны разбежались. Смешно вспомнить, как я тогда на другую сторону улицы на красный свет драпал сквозь машины, а она, по лужам, в ближайший сквер…как от чумы, так друг от друга бежали. Так то, мил дружок!
- Что на ней свет клином сошелся? Мало ли девчонок? А Вы – мужчина интересный, в самом расцвете сил! – озадачился Алексей, уважающий чувства начальника, но не понимающий, как можно жить ими столь длительный срок.