На каждой программе наверху крупным шрифтом напечатано: «С дозволения начальства». Эти спектакли-концерты пользуются в городе успехом. Но Богратион Сергеевич на них не бывает. Евгений и Надежда Михайловна, возвращаясь домой, чувствуют себя как будто виновными. С отцом встречаются только за обедом. Обеды проходят в полном молчании. Отношения в доме все более обостряются.
В августе молодым студентам надо уезжать в Москву. Евгений говорит отцу, что едет и Надежда Михайловна. Отец очень удивлен и предлагает ей остаться во Владикавказе, работать у него. Учиться ей больше не нужно. Богратион Сергеевич ждет внука. Происходит бурное объяснение. Отец отказывает невестке в деньгах на дорогу и на учение. Молодым приходится занять эти деньги у друзей. Надежда Михайловна уезжает из этой семьи уже навсегда. С тех пор она больше в семье Вахтанговых не жила.
В Москве снова университет и Высшие женские курсы. Неустроенный студенческий быт. На сей раз молодыми людьми делаются попытки серьезно продолжить образование. Вместе с тем продолжается и увлечение театральным любительством[7].
В декабре 1906 года Вахтанговы снова уезжают на рождественские каникулы во Владикавказ. Но с вокзала едут прямо в дом матери Надежды Михайловны, где 1 января 1907 года у них родился сын Сергей.
Старик Вахтангов очень оскорблен тем, что они остановились не у него, но желание видеть внука пересилило обиду. Тут впервые Богратион Сергеевич посетил дом матери своей невестки. Он приехал, на крестины.
Надежда Михайловна вспоминает:
«Крестины были обставлены торжественно, старик был очень взволнован, и расстались мы как бы в хороших отношениях, но в дом к нему не переехали. И наше материальное положение продолжало оставаться таким же. Мы были предоставлены самим себе. Отец давал сыну деньги только на его жизнь в Москве для учения. По окончании рождественских каникул Евгений Богратионович уехал в Москву, а я осталась жить во Владикавказе в доме матери. Встретились мы с Евгением Богратионовичем только в мае, когда он приехал на летние каникулы. Я снова стала работать на пишущей машинке в нотариальной конторе, давала частные уроки и работала переводчицей с французского в местной газете. Таким образом, я жила совершенно самостоятельно. Когда Евгений Богратионович летом приезжал на каникулы, он не получал никакой помощи от отца и жил в доме моей матери. Иногда у Евгения Богратионовича появлялись надежды получить какой-то заработок от поставленных им спектаклей, но большинство из них не только не приносило никаких доходов, но оканчивалось убыточно».