— Гм, это я и без него великолепно знаю. Но ты, дурак, слыхал, что в мутной воде рыбу ловить легче? Произошли бы волнения, мир замутился бы, и мы на этом поживились бы. Если мир поумнеет и успокоится, господа от голода помрут. Но поговорим о другом, Козиа. Ты должен исполнить мою волю. Нет дружбы крепче, чем между господином и крепостным. Умным человеком это сказано. Знает бог, растил я тебя, как сына, и надеюсь на тебя. Этот дворовый мужик нанес мне сегодня оскорбление, какое не пристало переносить мне в моем звании. Будь отважен, пошли ему пулю в сердце! А потом увидишь, сумею ли я оценить твою преданность!
Зловещая улыбка мелькнула на лице Козиа.
— Положитесь на меня,— сказал он.— Симон тоже был хорош! Двое с трудом держали его, когда он рвался к нам. И его надо туда же отправить.
— Смотри, все от твоей храбрости зависит. Отомстим врагам! — еще раз подзадорил своего слугу Иване, споткнувшись от волнения и чуть не упав.
—Спать вам, сударь, хочется. Ничего, скоро мы дома.
—Какое дома! Солнце, видишь, взошло, а я еще глаз не смыкал. Бессмысленны все человеческие дела. Вертишься в мире, думаешь, как бы отличиться, а не знаешь, что здоровье твое убывает и жизнь становится короче. Подумай, всю ночь вчера я не спал только для того, чтобы дела направить на мои лад, чтобы другим не уступить ничего. А сегодня голова у меня болит, в глазах темно! Я человек уже не молодой, где взять столько сил! Но сердце, сердце человеческое не хочет отдохнуть! Всему оно виной, ради него мы живем, из-за него умираем.
Но кто же был этот Георгий, с которым мы познакомились в первых главах нашей повести? Мы не замедлим представить его читателю.
Князь NN жил в своей деревне, как и другие князья тех времен.
У него, как и у других князей, были управляющие слуги, служанки, повара, конюхи, егеря. Как и у других князей, и в его усадьбе стояли дом для дворни, кухня, винный погреб, конюшня и другие службы, построенные из теса. Сам он жил в обширном господском доме.
Князя NN и его жену дворня считала господами богобоязненными и милостивыми. О них говорили:
— Какие наши господа добрые! Как посмотришь на других, наши ангелы сущие! Но что бы ни говорили слуги про своих господ, господа все же были помещиками, а слуги — их крепостными.
Другим помещикам приходилось прибегать к брани, чтобы заставить своих слуг служить себе, а князь NN и его княгиня достигали этого ласковым голосом. Но Али-ходжа и Ходжа-али одно и то же. Добрые помещики и недобрые помещики — и те и другие железным ярмом лежали на шее крестьян, и те и другие безжалостно грабили их. Как при дворе других князей, так и при дворе князя NN девки вынуждены были на всю жизнь оставаться в девках и не выходить замуж.