Фродо утер потный лоб.
— А представьте толпу ненормальных в цветастых простынках, с палками, с картонками всякими, консервными банками. Профессор, замок у Элронда вроде не из помидорных ящиков должен быть сделан, мы так понимаем? Представьте, как ему там приходится. А еще Гимли твердит, что у гномов борода не бывает из мочалки. Хотя, говорит, придумано хитро. Если бы у гномов борода была из мочалки, Балрог в Мории бы не завелся, он все-таки существо тоже одушевленное. А Саурон просто извелся, говорит, если бы знал, в свое время, как можно поизгаляться над эльфами, то... А так, я тоже как Саурон думаю, Арвен ведь стройная женщина, да, Профессор, красивая ведь? Галадриэль тоже не задница и не рожа? Извините, Профессор, вырвалось. И по-эльфийски говорит неплохо. Это ее родной язык, вообще-то. В общем, Профессор, мне надо бежать, вот вам богатства...
Фродо упал на колени и стал суетливо развязывать свой мешок.
— Вот вам письма, а вот самое главное! — Он бережно вытащил шар, завернутый в кусок мятого бархата. — Вот Палантир. Как стемнеет, как следует посмотрите, как следует! Днем он работает плохо, не видно почти. Саруман говорит, весь ресурс отожрали своей бредятиной, гады. А как стемнеет, как следует посмотрите. Извините, Профессор, но это Саруман так сказал. Все, Профессор, я побежал!
Фродо уткнулся Профессору головой в живот и всхлипнул. Через пять секунд он был на улице. Хлопнула дверь, застучали копыта, все стихло. Профессор чувствовал, что почти падает в обморок. Он бухнулся на колени и уставился на мешок. Перевел дух и дрожащими пальцами вытащил из мешка свиток.
— «Профессор! Заклинаю вас духом Нэнья...» Что за напасть? «Ваша вовеки Галадриэль». Коробка какая-то с волосами, хм. — Он взял следующий свиток. — «Во имя Арды, Профессор...» Письмо мне — от Гэндальфа! Это кошмар. «Ваш, в ужасе, Гэндальф...» — Профессор выдернул наугад еще бумажку. На большой печати красовалось изящное деревце. — «Великому, Мудрому и Всемилосердному Профессору Филологии, Древней Словесности и просто порядочному человеку...» Это еще от кого? Ах да. «Во имя Ока, Мрака и Тьмы...» Ну, это понятно.
Профессор прижал к животу завернутый Палантир и вздохнул. Запустил руку в мешок, позвенел сокровищами и вздохнул еще раз.
— Эдит! — позвал, наконец, Профессор. — Эдит, милая, сделай мне кофе. Я сегодня не буду обедать. Устал очень, да и дело тут срочное…
Ранним весенним утром, когда солнце само только проснулось и над рекой горланили рассветные птички, из дверей No 99 по Холивелл вышел Профессор английского языка Дж. Р. Р. Толкин. Пошатываясь, поминутно вздыхая и потирая глаза, ученый направился в город. Часа полтора он бродил по парку, натыкаясь на лавки и спотыкаясь о корни. Когда почта, наконец, открылась, он пробормотал под нос: