— Прекратить огонь! Отходим! Бегом!
Следующий раз — мы не продержались и десяти минут, нас застали, когда мы вышли из перелеска и бежали к фермерскому дому. Надо было достать хоть что-то… хоть трактор, хоть грузовик. На своих двоих — нам точно было не уйти.
Вертолет был слышен, звук двигателя у него был более высокий и отрывистый, чем бормотание Бристоля. Но — не было понятно, где этот вертолет, с какой стороны ждать удара.
Ночной, безо всяких прожекторов Грифон оказался сзади, на нем был либо поисковый радар, либо что-то в этом роде — вертолет развернулся и точнехонько по нам полоснул очередью из бортового пулемета.
— В канаву, живо!
Канава… канава идет параллельно дороге, не может быть, чтобы эта дорога не вела к виднеющемуся в темноте дому.
Все как смогли, свалились в канаву, и тут выяснилось, что у нас трое раненых, и двое — тяжелых. Вот и все — отбегались, если без раненых уйти было проблематично, то с ранеными — и вовсе швах…
Кто-то открыл огонь по кружащему в темноте ночному вертолету — он не обозначал себя прожектором, и стрелять по нему было бессмысленно — нарвешься на ответный огонь и все.
— Не стрелять! Не стрелять! По канаве — вперед!
Канава была сырая, заросшая травой — но чистая, без дерьма и битой стеклянной посудой. Вертолет кружил по сторонам, обозначая свое присутствие пулеметными очередями — но особо атаковать нас не стремился. Было понятно, что он — должен только задержать нас, а настоящие проблемы — только впереди, когда подойдет подкрепление.
Уже у самого дома еще одна очередь оказалась как нельзя более удачной — двое убитых и раненый. Хотелось выть… не раз и не два мы гоняли сепаратистов и экстремистов в Персии на вертолетах, уничтожали их пулеметным огнем — а вот теперь и самому пришлось отведать, что это такое.
Владелец особняка — а это был настоящий фермерский особняк — был совершенно не рад нашему появлению, встретив нас огнем из дробовика. Ответным выстрелом снайпера он был тяжело ранен. Еще одного человека — мы потеряли, когда перебегали от канавы к дому. Мельком отметил, что дом — сложен по-настоящему крепко, первый этаж — из местных валунов, в изобилии встречающихся на полях.
Схватив и хозяина дома, хрипящего и кашляющего кровью — мы ввалились внутрь, как гунны, по камням защелкали пули, где-то со звоном осыпалось окно. Пожилая женщина — видимо супруга — бросилась с криком к раненому мужу, врач оттолкнул ее — помимо своих раненых мы были вынуждены заниматься еще и гражданским, которого мы подстрелили и ворвались в его дом. И хотя его государство — ведет агрессивную войну, и он должен отвечать за действия Виндзоров — все равно неприятно.