— Будь что будет, — ответил король, — прошу вас только об одном: если вы не нарушите этим приказ герцога, оставьте меня в покое.
— Желаю приятных снов, ваше величество, — с прежней издевкой проговорил Детчард. — Да приснятся вам райские кущи!
Свет в комнате погас, и я услышал, как Детчард задвинул засов на двери. Потом все стихло. А еще через некоторое время я услышал всхлипывания. Король плакал! Бедняга, он думал, что никто его сейчас не слышит. Я мог бы попытаться ободрить его, но риск был велик, и я решил не обнаруживать своего присутствия. Я боялся, что, услышав за окном голос друга, король не сможет сдержать эмоций и невольно выдаст меня.
Нет, этой ночью ничего больше предпринимать было нельзя. Теперь мне нужно благополучно вернуться и захватить с собой убитого. Если я оставлю его здесь, все тут же поймут, что мы замышляем.
Я отвязал лодку и влез в нее. Ветер сейчас, на мое счастье, задул еще сильнее, и плеска весел никто на берегу расслышать не мог. Я греб изо всех сил к тому месту, где меня поджидали Сапт и Фриц. Вдруг за моей спиной послышался свист.
— Здорово, Макс! — крикнул кто-то с противоположного берега рва.
Я уже добрался до места и тихо окликнул Сапта. Он бросил мне веревку. Я обвязал ею тело злосчастного человека, затем выбрался на берег сам.
— Тяните веревку и свистите вашим людям, — сказал я.
Совместными усилиями мы вытащили на берег тело Макса. Сапт уже хотел дать знак людям из нашего отряда, когда мы заметили трех всадников со стороны замка. В темноте они явно не замечали нас и, скорее всего, проехали бы мимо. Но, на беду, кому-то из нашего отряда пришло в голову их окликнуть.
— Ну и темень, черт побери! — раздался в ответ звонкий голос Руперта Хенцау.
Немедленно прогремел выстрел, наши люди тоже не остались в долгу.
— Попробуй достать их саблей! — закричал Руперт.
— Не могу, — ответил другой, — их тут трое! Беги, Руперт, пока они тебя не сцапали!
Я схватил дубинку и поспешил туда, откуда слышались голоса. Сапт и Фриц последовали за мной. Внезапно я увидел морду коня. Я поднял голову. Всадник, наклонившись к лошадиной шее, силился что-то разглядеть на земле.
— Ты еще жив, Крафштейн? — спросил он.
Ответа не последовало, зато теперь я не сомневался, что передо мной был Руперт Хенцау. Я выпрыгнул из кустов.
— Ну, наконец-то мы встретились! — воскликнул я.
Мне представлялась редкостная возможность разделаться с этим наглецом. Спутники его по ночной вылазке то ли ускакали, то ли были сражены в бою. Мы оставались один на один, и мне надо было только выбить у него из рук саблю. С минуты на минуту Сапт и Фриц поравняются со мной, и тогда Руперту останется либо сдаться в плен, либо погибнуть. Но Руперт рассудил иначе.