Посещение магазинов, на удивление, оказалось интересным. Это было настоящим пиршеством духа да и богатства. Но поглощенный сейчас только Японией, я мысленно выбрал все книги о Японии.
Потом мы посидели полчаса в университетском клубе, членом которого является Коу. Я вслух удивился клубу в центре города, ведь университет находится в другом месте, и Коу объяснил, что клуб находится на месте, где сто с лишним лет назад стояло здание первого университета Токио. Членами этого клуба могут стать лишь выпускники семи старейших университетов страны, а Коу кончал университет Хоккайдо, который относится к их числу. Сейчас членами этого клуба являются около 30 тысяч человек.
В день нашего посещения в клубе проводились одна за другой церемонии свадеб, и клуб был полон ярко и странно, по-старинному одетых японок, похожих на куколок. Где вы, мои друзья? — хотелось крикнуть во все горло. — Вы должны бы быть со мной, чтобы видеть все это: и клуб, и старинные книжные магазины-музеи, и главную улицу Токио — Гинзу, по которой мы гуляли с Коу... Посмотрев на часы, Коу сказал вдруг, что нам пора ехать ужинать в русский ресторан.
Честно говоря, я удивился этому — в Японии я предпочел бы японский, но прошел час, и я принял приглашение друга, а еще через четверть часа, выйдя из метро, я увидел среди японских вывесок написанную латинскими буквами русскую фамилию — Роговский. Ресторан Роговского, считает Коу, является самым старым русским рестораном Токио, может быть, даже первым из них. Он существует уже 45 лет, и Коу познакомился с ним, когда заказывал здесь консервированные борщи для своей первой антарктической экспедиции более четверти века назад.
Обед был, хоть и русский, но обставлено все было по-японски, да и посетителями были, в основном, японцы. В меню предлагались, по-нашему, комплексные обеды. Было пять разных обедов, каждый из которых был изображен по японскому обычаю на цветной фотографии.
Стоимость их была от 4 до 8 тысячи иен (от 40 до 80 долларов США)...
Решил заказать рыбу. Коу сказал, что в каждый сезон в Японии стоит недорого та рыба, которая в это время ловится. Сейчас это тунец, считает он, а скоро такой рыбой будет лосось.
Моя вторая неделя жизни в Японии ознаменовалась началом моих занятий японским языком. Основное чувство — совершенно другая цивилизация. Связи между нашими и ихними буквами и слогами — никакой. Не говоря об иероглифах.
Готовлюсь ко второму уроку и еще внутренне волнуюсь, потому что завтра мое первое выступление на одном из семинаров института. Но, как сказал знаменитый поэт Басе: