Бесконечные горизонты открываются взору, во все стороны расходятся лучами могучие хребты, прорезаемые ущельями. Виден уже и перевал Кугарт, за которым находится святилище Саймалы-Таш. Правда, увидеть в горах и добраться — не одно и то же.
Нам повезло: на перевале Кугарт еще стояла палатка чабанов — братьев нашего друга Мамата.
— Сколько вас? — спросил младший, одиннадцатилетний чабан и тут же, сосчитав, сказал: — У нас 19 хлебов, хватит на всех.
Оба брата были готовы идти с нами на священную гору немедленно — искать, показывать и копировать рисунки. Позднее мы узнали, что старший решил стать археологом и собирается поступать в институт. Едва удалось уговорить братьев повременить с походом до утра.
Ночью внезапно налетел холодный ветер. Казалось, вот-вот шайтан унесет нашу палатку, чтобы, как говорили мудрые старцы, не допустить до святилища.
Наутро, перевалив Кугарт, мы оказались в ущелье с небольшим круглым озерком и сразу же увидели гигантский камнепад, где каждый камень был отмечен рисунками. Ровные, четкие линии были отчетливо видны на отполированной голубоватой поверхности базальта. Можно сказать, что петроглифы Саймалы-Таш — одни из самых фотогеничных в Евразии.
Первое, что бросилось в глаза,— это извилистые линии, нанесенные на камни. Сразу же вспомнились дороги-змеи, по которым мы шли накануне. Ученые высказывали предположения, что, возможно, это изображены горные хребты или реки. Но именно потому, что мы прошли этот путь пешком, имеем право поспорить. Если это изображены реки, то почему они иногда показаны одной, а иногда тремя линиями? Если это вершины гор, то почему сцены пахоты парят в небе, а солнечный диск находится под горой? И зачем передавать горные хребты замкнутой линией? В то же время извилистые линии повторяются в Саймалы-Таш чаще других изображений. Можно сказать, что для этого, одного из древнейших святилищ Средней и Центральной Азии, они — характернейшая деталь любой композиции. А в святилищах, которые расположены ниже, этот рисунок отсутствует. Возможно, древние художники, пройдя от подножия до вершины, передали в этих линиях свой путь к небу, к солнцу, к той единственной горе, которая и была для них горой Солнца...
От зари до зари ползаем, как муравьи, вооружившись кальками и фотоаппаратами, рейками и треногами. Копируем рисунки, фотографируем, составляем схемы их расположения. А вечером размышляем, теряемся в догадках, строим и отвергаем гипотезы.
Чуть больше месяца свободен от снега перевал Кугарт, и только в течение этого времени могли проникать сюда люди. Они выбивали рисунки, связанные с обрядами, и уходили вниз извилистыми тропами, чтобы вернуться через год. Что же вынуждало их совершать эти тяжелые восхождения, подниматься на высоту более трех тысяч метров? Кому посвящали древние свои рисунки и кому приносили жертвы? На некоторые вопросы отвечают уже сами изображения, если к ним повнимательнее присмотреться и сравнить с рисунками на сосудах и с петроглифами других территорий.