Ни домой, ни своим друзьям они не пишут ни о ранениях, ни о заслуженных наградах, ни словом не упоминают даже о том, что находятся в госпитале. Здесь не это для них самое главное. Я это понял, когда после какого-то вопроса Натальи Васильевны один из раненых приподнялся и молча достал из тумбочки банку с вареньем, присланную школьником из Симферополя. Он ее и не думал открыть, просто хранил, берег как память.
Но этим ребятам было известно и другое, то, как нередко солдаты, вернувшиеся из Афганистана, вместо понимания встречали глухую стену равнодушия. Знали не только из газет, больше по письмам своих бывших однополчан. В одном я прочитал такие строчки: «Решил пойти в военкомат, снова проситься в Афганистан. Может, и глупо, не знаю, но там я себя чувствовал нужным человеком».
Читать такое было стыдно.
Выходя из больничного корпуса, я слышу доносящиеся из палаты бренчание гитары и чей-то неуверенный басок: «Увидеть бы, как русский дождь идет, под ним как мокнут русские березы...»
У большой круглой беседки во дворе стоят парни в одинаковых синих пижамах и смотрят нам вслед. Среди них и девятнадцатилетний разведчик Сергей Копылков, с которым мы просидели в кабинете врача больше двух часов.
Трудно давался разговор. Сергей вроде бы и не отказывался рассказывать о своей службе, и в то же время дальше коротких его ответов на вопросы дело не шло. А ведь этот парень из подмосковного города Зарайска награжден двумя орденами Красной Звезды, отмечен нагрудным знаком «За самоотверженный и ратный труд в ТУРКВО», а сегодня от имени ЦК ВЛКСМ ему вручены наручные часы с надписью: «За мужество и героизм, проявленные при выполнении интернационального долга в Афганистане». Столько наград не имеет даже отец Сергея, полковник воздушно-десантных войск Анатолий Александрович Копылков, орденом Красной Звезды которого так гордится сын.
По рассказу Сергея я и попытался воссоздать один эпизод его военной службы, который можно было бы назвать
Тавахская петля
Перед восходом солнца, когда голые склоны гор туманились серой дымкой и темнеющая на дне ущелья дорога едва просматривалась, воздух содрогнулся от глухого уханья минометов. Первые мины разорвались чуть выше расположения заставы, дробя камень и осыпая осколками и пылью дозорных. В следующую минуту из землянки выскочили солдаты вместе с командиром взвода.
— Всем укрыться в окопах,— старший лейтенант Волков прыгнул в траншею к дозорным.— Откуда бьют?
— Почти с вершины горы правее выдвижного поста...
— На карте отметили? Передать координаты на КП батальона,— командир взвода и сам уже в бинокль засек минометные точки.— Фадеев, к пулемету...