Замечание брата Стефан пропустил мимо ушей, хотя король Георг и впрямь донимал его бесконечными требованиями. Внимание его привлекли две женщины, вошедшие в сад со стороны пребывающего не в лучшем состоянии домика, построенного в стиле итальянского архитектора Палладио.
Узнать Брианну было нетрудно — ее выдавали ярко-рыжие волосы и легкая, торопливая, совсем не подобающая леди походка. Во многих отношениях — и прежде всего импульсивностью и беспечностью — Брианна походила на Эдмонда.
Задержав взгляд на супруге — сердце омыла знакомая теплая волна нежности, — он не сразу обратил внимание на вторую женщину, изо всех сил пытавшуюся не отстать от леди Саммервиль.
— Это она? — спросил Стефан.
— Да. Мисс Софья. В этот момент вторая женщина повернула голову, и Стефан замер, захваченный врасплох.
Дело было не в какой-то особенной красоте.
По крайней мере, не только в ней.
Она была прелестна. Золотые, как солнце на рассвете, волосы, алебастровая кожа, изящная фигура, достоинства которой подчеркивало зеленое платье со скромным вырезом и короткими рукавами.
Но более всего его поразила четкая, выразительная линия профиля и соблазнительный изгиб губ. Он мог бы поклясться, что глаза у нее цвета летнего неба.
— Боже. Эдмонд усмехнулся:
— Мила, да?
— Мила. И… кого она мне напоминает?
— Отца. Тут не ошибешься, — согласился Эдмонд. — Как жаль, что он успел жениться до знакомства с ее матерью. Мария стала бы настоящей царицей и, возможно, дала бы Александру Павловичу необходимую силу, чтобы противостоять дворянству и проводить реформы, которых он так желал во времена молодости.
— Бабушка никогда не позволила бы ему жениться на провинциалке, у которой нет ничего, кроме красоты и хитрости.
Эдмонд покачал головой:
— Нельзя недооценивать решительную женщину. Она способна на многое.
— Вот почему я предпочитаю женщин стеснительных и скромных, — спокойно возразил Стефан. — Жизнь с ними намного спокойнее.
Эдмонд состроил гримасу:
— Скучно. Стефан снова повернулся к женщинам.
— Мисс Софья к нам надолго?
— Своих планов она не раскрыла. Он на это и не рассчитывал.
— Если император хотел ввести внебрачную дочь в английское общество, посылать ее в такую глушь не имело никакого смысла.
— Лондонский сезон заканчивается, — хитро усмехнулся Эдмонд. — Да и зачем подавать прелестную Софью вместе с другими прелестными дамами, если можно устроить так, чтобы она стала единственной достойной женщиной под боком у неженатого герцога?
— Ты думаешь… — Стефан покачал головой — предложенное братом объяснение представлялось слишком уж очевидной хитростью. — Нет. Даже Александр Павлович не настолько безыскусен, чтобы так откровенно ловить меня на свою дочь.