— Вон они! На час!
— Посадочной площадки нет! Посадка невозможна!
— Стравливай трос! Стравливай трос, эвакуируем без посадки!
— Фиксирую!
Вертолет никак не мог зависнуть на одном месте.
— Зафиксировал. Лучше не получится.
— Три метра! Семь метров!
И тут пулеметчик что-то крикнул и открыл огонь. Пилот попытался снизиться, чтобы укрыться скалой — но это ему не удалось.
Милтон Уорден, и.о. начальника отдела по борьбе с коммунистической угрозой, только что проведший самую эффектную операцию по извлечению агента из лап Советов из всех, которые когда либо проводились советской разведкой — почувствовал сильнейший удар — и его ослепила ярчайшая вспышка. Навсегда ослепила.
Пилот головного Ка-29 увидел зависший вертолет странной, обтекаемой формы, похожий на акулу и… белого цвета, зачем белого!? Принимать решение времени не было, необычный вертолет, он не знал его характеристик и чем он вооружен. На его пилонах были подвешены по два блока тяжелых НУРСов — и он ударил НУРСами, прицелившись чуть выше. Он решил, что этот странный вертолет намного маневреннее его Камова и подумал — рядом скальная стена, осколки от разорвавшихся НУРСов повредят этот странный вертолет и заставят его совершить вынужденную посадку. НО получилось все по-другому. Американский пилот повел машину вперед и вверх — и один из НУРСов ударил по хвостовому оперению Сила взрыва была такова, что хвост Сикорского не просто повредило — его отрубило напрочь взрывом — и вертолет полетел на склон, метров с пятнадцати, если не двадцати…
И в следующее мгновение — по вертолету что-то ударило, ударило со свирепой силой и пилот советского вертолета вдруг почувствовал, что он куда-то летит… вверх летит?
Но почему вверх?
Майор Шрейвер. Прикрывавший высадку и видевший все от начала до конца понял — вот теперь они влипли по-настоящему. Эвакуационный вертолет сбит и сбита вместе с ним последняя надежда выбраться отсюда, из этих гребаных гор. Остается только подороже продать свою жизнь этим гребаным коммунистам.
Если так… не такая плохая смерть для солдата. Его отец работал на заводе Форда и умер от рака… он видел его в последние дни и тайно молил Бога, чтобы ему такой смерти не досталось. Его пытались спасти… но ничего не помогло, ни химиотерапия, ничего другого. Что касается его… он противостоял коммунистам во Вьетнаме, в Лаосе, в Камбодже, в Сальвадоре, в Никарагуа и еще в десятке других засранных местечек, в которых сражались и умирали такие как он. Не такая плохая смерть, вспышка — и все…
Он выстрелил… ага, пропал, гаденыш! Еще, еще… он толкнул капрала Гордона, лежащего рядом.