– Я подозрителен по натуре, – наконец сказал д'Аламбер, – этого не исправить. И вы правы, я любил… люблю… испытываю чувства к Луизе. Также я достаточно догадлив, чтобы понимать – она никогда на них не ответит, – он прямо взглянул Бестеру в глаза. – Я не хочу помогать им, не укажу им на это место, но они придут. Возможно, я верю вам – насчет того, что вы ничего не делали с Джемом. Но они еще придут переворачивать камни. Когда переворачивают камни, обычно находят под ними что-то неприятное. Надеюсь, вы готовы к этому, и надеюсь, Луиза тоже.
– Моя совесть чиста, – ответил Бестер. – Они могут придти спрашивать что хотят.
– Для меня облегчение слышать это. Ну, счастливо, мистер Кауфман. – Он протянул руку.
Бестер пожал руку и улыбнулся.
– Надеюсь, однажды вы станете доверять мне и порадуетесь за меня.
– Как и я, – ответил полисмен. – Это могло бы сделать меня лучше.
Бестер запыхался, когда начал подниматься по ступенькам в свою комнату. Дело было не в ступеньках. На этот раз он был рад, что Луизы нет поблизости. Они с сестрой посвятили день путешествию по стране и должны были вернуться поздно вечером.
Почему расследование возобновили? Могли они как-то связать его с Джемом? Что, если кто-то видел его входящим и выходящим из квартиры головореза?
Поднявшись наверх, он налил себе стакан портвейна – успокоить нервы, но продолжал слышать голос Гарибальди по телефону.
"Я иду за тобой."
Он швырнул стакан в стену, подавив желание закричать. Стакан разбился, и вино потекло по стене, как разбавленная кровь.
"О, великолепно. Луиза это заметит."
Он пошел в ванную, окунул тряпку в холодную воду и попытался оттереть стену. Но, конечно, она не стала чистой. Цвет разошелся до розового, но всякий, войдя в комнату, увидел бы это, все еще…
…а теперь обои стали рваться.
Что он сделал неправильно?
Но это был глупый вопрос. Он сделал неправильно все. Приехать на Землю, влюбиться – да, влюбиться.
Если бы он просто пошел дальше, оставив Джема делать то, что он делал, он бы не попал в эту беду. Если бы он не стал разыгрывать туриста, как какой-то слабоумный мальчишка, он никогда бы не пришел на Эйфелеву башню и не увидел Жюстина снова. Или, если бы он увидел его, он бы просто вычистил ему память и покинул город, покинул проклятую планету, направился бы прочь, туда, где безопасно…
Его сердце стучало молотом, чересчур сильно для старого человека. Он сел на кровать, опустив лицо в здоровую ладонь, упершись сжатой до белизны суставов рукой в колени.
– Это ты сделал со мной, Байрон? Ты все еще тут? Это ты со мной сделал?