...Бесконечная, мутная даль
Почернела от дыма и горя,
И людское бескрайнее море
Ледяной прожигает февраль –
Лишь мерцает холодная сталь;
Воет вьюга, и души хоронит,
И как будто сам ветер нас гонит,
И пурга настилает вуаль.
И пылает небесная твердь –
За спиной слышен гром канонады,
И молотят по спинам приклады
Отправляя на верную смерть –
Эту дань собирает война,
Пожирая страну за страною –
Но вот в том, что запахло войною,
Говорят – только наша вина,
Говорят – «сколько их не гони, –
Расплодился народец пархатый!»
Что случись – мы всегда виноваты,
Мы во всем виноваты одни…
...Старики ж говорили всегда:
Где еврей – тут же будет дорога…
Вот и там, от родного порога
Так же гнали нас в ночь, в никуда…
Все я помню – и крики, и лай,
И винтовка мне в спину, винтовка
–«Шевелись!.. Ах, – упала жидовка!
Ну, жидовская морда – вставай!»
И крутилась поземка, как лань,
Те, кто шли, спотыкались о павших,
И мороз, той зимой лютовавший,
Собирал свою страшную дань.
Эх, – тепла бы!... Хоть каплю огня!
Взор мутился, и веки слипались,
И тогда уже все спотыкались
И валились навалом, плашмя.
…Дети, кутаясь, жались ко мне,
Угасало кострище, алея,
И они, все мертвей, все белея
Застывали в том тягостном сне, –
Сколько мне будет сниться та ночь, –
Эти дети, что мерзли навалом?..
Я смотрела, и все понимала,
Что ничем не могу им помочь…
А наутро был страшный восход –
Почерневшие руки и губы!
И нас гнали закапывать трупы,
А потом снова гнали вперед –
Версты, версты во мгле, в забытьи –
Дальний путь в край чужой и немилый.
А вокруг все – могилы, могилы,
Где уснули родные мои!
Пусть их сон охраняют года,
Пусть все то, что и близко, и свято,
Не находит в сем мире возврата,
Но во мне будет живо всегда!
Нет забвенья на этой земле –
Память учит нас больно и строго.
И бежит пред глазами дорога,
И теряется где-то во мгле,
Оставляя лишь их имена –
Бесконечные, жуткие списки…
И записки повсюду, записки,
И молчит предо мною Стена –
Мы молчим… и бегут предо мной
Версты, версты без сна, без прогляда –
Так нас всех выводили из ада
Как потом оказалось – в другой!
Всех, дошедших до «главной земли»,
Оглядел контрразведчик уставший,
Отобрал тех – особо роптавших,
И куда-то их всех увели…
А потом – и еще!.. Мы – в набат!
И зевал особист на работе: