— Да не в схроне, а там, — Яна догнала его и указала в противоположную сторону. — Ты что-то слышал.
Митяй остановился, недовольно посмотрел на нее, встретился взглядом с хмурым Мишкой.
— Похоже, вертолет летит.
— Я ничего не слышу, — сердито сказал Большой. — Ты от темы не уходи…
— Да вы сами тупите, — огрызнулся Митяй, — рассказать не даете. Картограф в схрон зашел, там сигналка тревожная сработала, все вырубилось, дверь и замкнуло. Хорошо, через нее говорить можно, не слишком толстая. В общем, я снаружи был, мне Картограф велел вас найти. Я договор выполнил, теперь веду к нему.
— Куда именно?
— Да на Фабрику, — чуть не выкрикнул он. — Там Картографа держат.
— Ага, — Мишка переглянулся с Яной, — мы пошли, потому что Атила пошел. Но сейчас его нет с нами.
— Картографу нужна помощь. — Митяй ускорил шаг, но Мишка задержал его, развернул к себе.
— Может, Атиле — тоже.
— Перестаньте! — Яна топнула ногой. — Митяй, ты знаешь точно, что впереди?
Проводник помедлил.
— Ты перед Расколом плутал. В Зоне все перепуталось, уверен в направлении или…
— Ну ладно, — начал он, кивнул на рельсы. — Ветка ведет на жэдэ-станцию возле Мертвого города. От нее — на АЭС.
— Мы и без тебя знаем. — Большой хмыкнул. — Умник!
— Но сейчас, наверно, — продолжил Митяй, не обратив внимания, — впереди будет Ртутное озеро.
— Как это? — Большой шагнул в сторону, всматриваясь в туман за спиной проводника.
— Так это. — Митяй обошел Мишку и вновь быстро зашагал по дамбе.
— Э, постой! — Яна поспешила следом. Большой — за ней.
— Ртутное озеро — место, откуда никто не возвращался, — сказала она.
— Знаю, — отмахнулся Митяй.
— Так, может, пойдем назад? — предложил Мишка.
— Куда? — Митяй оглянулся на ходу. — Там Раскол, через него не перебраться. У нас одна дорога, к озеру. А теперь заткнитесь оба и молитесь, чтобы «вертушка» над дамбой не пролетела.
Повисла тишина. Длинная, уходящая вдаль дамба была не шире десятка метров, и точно по центру ее тянулись рельсы. Старые ржавые рельсы с трухлявыми шпалами, облепленными мхом.
Митяй быстро шел вдоль полотна, пристально глядя вперед. Мишка с Яной спешили следом. В тишине под ногами шуршали песок и камушки, отчего звук казался очень громким. Хотя луна исчезла за облаками, свет лился с обеих сторон, с болот. Рассеянный, тусклый, бледно-зеленый с примесью трупно-синего, он напоминал слабое мерцание гнилушки. Вдруг слева, из далекой, затянутой рясой топи, донеслось протяжное завывание, но не волчье и не песье. Мишка аж поежился, такое оно было заунывное, тоскливое. И одновременно в той стороне посреди болота вспух белесый волдырь, разросся — и лопнул, разбрызгав маслянистые сгустки, которые разлетелись во все стороны и растаяли. Вой тут же стих, сменившись частым сухим потрескиванием справа.