Тонкий звон наполнял башню и голову Атилы, мешал обдумать план спасения. Ему надо было что-то сделать! Ведь что-то есть у него, способное помочь…
А еще левый зажим, вроде, закреплен слабее, чем остальные: железное кольцо шатается на винте, но главное — оно само по себе шире. Похоже, предыдущие жертвы раскачали, пытаясь высвободиться. Егор дернул рукой, но ничего не вышло. Дернул сильнее — заболело плечо, но кисть осталась в захвате, хотя он сумел немного вытащить ее.
Выбрав два скальпеля — подлиннее и покороче, Вивисектор шагнул к жертве. За все время он не издал ни звука. Егор снова напрягся так, что аж зашумело в голове, но левый захват не выпускал его руку. Только теперь он разглядел, что на ремне хозяина висит ключ на толстом кольце и пара кожаных сумок. Ключ — наверное, от захватов, с виду похож. Если бы удалось вырвать из кольца хотя бы одну руку, он бы… Что он? Снял бы ключ с ремня, отстегнул другие конечности? Ерунда, не успеет — Вивисектор ему не позволит!
Мысли метались в голове, но звон и страх мешали сосредоточиться. Вивисектор был уже рядом. Он задумчиво повертел в руке скальпель — и резко, без всякого предупреждения, всадил его в плечо Атилы. Провел, разрезая… Егор едва не заверещал — хоть и приглушенная системами костюма, боль была оглушающей. Пухлые, ненормально большие губы чудовища искривились алым полумесяцем, между ними блеснули крупные, белые, выпирающие вперед, как у лошади, зубы.
Потом Вивисектор нахмурился. Поднял окровавленный скальпель, осмотрел, качнул головой и вернулся к столу. Когда хозяин башни отошел, звон чуть стих, и Егор наконец смог собрать разбегающиеся мысли. Плечо ныло, по нему бежала кровь…
Кровь. Жидкость.
В игре есть определенные законы. Физические законы, крепко прописанные в движок, в основном повторяющие правила обычного мира — чтобы игроки чувствовали себя в Зоне привычно, чтобы каждый шаг не подбрасывал их на несколько метров, как это происходит с людьми на Луне, чтобы, падая с дерева, они ударялись о землю, чтобы в воде можно было плыть, а по льду скользить…
Жидкость. Она тоже создает скольжение.
Егор повернул голову, как мог, нагнул ее — и втянул губами кровь со своего плеча. Крови было много, ненатурально много — а все потому, что у него был включен режим «хардкор», то есть максимум крови. Он предпочитал, чтобы при выстрелах по мутантам от тех разлетались фонтаны темных брызг. Зачем нежничать? Раз уж играешь в игрушку, построенную на убийствах, — используем это по-полной…
В общем, крови было неестественно много. Он набрал полный рот — и плюнул, пустив густую струю на свою руку, на запястье, на кисть.