руку на плечо мычащего от осознания чего-то ужасного Тесме,
негромко, но убежденно произнес:
- Я последний кто вас осудит, магистр. Приз оказался слишком
значим для лишенного магии, и на вашем месте так поступил бы
практически каждый.
Не знаю, что имел ввиду Эллохар, но Тесме это не утешило.
- Как я мог? - простонал преподаватель. - Как я мог…
И я все поняла! Сагдарат - проклятие, о котором не пишут
учебники, но о котором знал магистр! О, Бездна!
- Как я мог… - стон, полный отчаяния, Тесме, похоже, сам себя
был простить не в силах.
Эллохар посмотрел на меня, вновь на магистра, тяжело вздохнул и
небрежно постучал того по плечу. Когда раздавленный осознанием
преподаватель обернулся, лорд чуть наклонился, и проникновенно-
доверительно прошептал:
- Слушай, мужик, давай откровенно - раскаяние и самокопания не
в духе темных, не позорь империю, это раз. Ну убил ты ведьму, ну
да, косяк, и что теперь? Можешь упиваться осознанием
собственной вины, можешь вернуться и отработать. У них с
численностью напряг значительный, и сильному здоровому мужику
всегда рады. Так что прекращай истерить, смотреть противно.
Сделал гадость, будь мужиком, исправляй последствия.
После данной тирады Тесме так и застыл, потрясенно глядя на
Эллохара, тот потрепал его по плечу и добавил:
- Все, намотал сопли на кулак и взял себя в руки. И давай то
проклятие, что для косого разрабатывал, оформи мне на бумаге,
сестричке покажу, спрошу профессионального ведьминского
мнения. Через час зайду.
И лорд директор школы Искусства Смерти преспокойно
направился ко мне и подтолкнул к выходу. И главное я пошла, даже
без возражений, на них никаких сил просто не осталось.
****
Мы так и вышли - я впереди, Эллохар на шаг позади меня. Но едва
магистр закрыл дверь в лабораторию, обогнал, вынудив
остановиться, прикоснулся к подбородку, заставляя посмотреть на
себя и едва наши взгляды встретились, тихо произнес:
- Спасибо.
Я, пожав плечами, отступила на шаг. Мы постояли так некоторое
время, затем Эллохар вдруг спросил:
- Как ты сумела договориться с Эа?
- Вы хороший учитель, - не глядя на него, ответила я.
И снова неловкая, тяжелая, гнетущая тишина. И совсем
неожиданное:
- Прости меня…
- За что? – прижимая книги сильнее, спросила я.
- За мое поведение в той таверне. За то, что испугал тебя. Прости, я
не хотел.
Смущенно смотрю на магистра, он ответил мне грустной улыбкой,
а в глазах… звериная тоска. И вот что мне сейчас делать? Я ведь и
повода никогда не давала, и откровенно призналась что люблю
другого и… и я действительно ни в чем не виновата перед