— Ты хочешь сказать, что ты этого ожидал? Ожидал, что де Кастрис будет произносить подобные речи? — воскликнул Ичан.
— Конечно, — усмехнулся Клетус, — Не обращайте внимания на это. Я вернулся сюда, чтобы сделать вид, будто мы готовим переброску еще одной дивизии в колонию Брета. Мне понадобятся по крайней мере два транспортных космических корабля. Может, нам удастся договориться насчет нескольких грузовых кораблей, чтобы отвлечь внимание.
— Ты лучше сначала подумай о другом, — перебил его Ичан. — Ты знаешь, что теряешь Суахили?
Брови Клетуса слегка поднялись.
— Нет, — пробормотал он. — Но этого тоже можно было ожидать.
Ичан выдвинул ящик письменного стола Клетуса, достал из него бланк заявления об отставке. Клетус посмотрел на него: заявление написано по всей форме и подписано Суахили, который теперь носил звание командующего полевыми войсками. Те, кто был с Клетусом с самого начала, быстро продвигались по службе; лишь Арвид все еще оставался просто командиром, что соответствовало его старому званию в армии альянса, да Ичан отказался от всех предложенных ему повышений. Некогда бесполезный Билл Этайер, напротив, теперь был старшим командиром, рангом выше Арвида, и ему оставались только две ступеньки до звания командира полка.
— Думаю, мне нужно с ним поговорить, — произнес Клетус.
— Это ничего не изменит, — хмыкнул Ичан.
Клетус пригласил к себе Суахили; тот находился в главном центре переподготовки, расположенном на противоположном конце Форали. Их короткая встреча состоялась на следующий день, в том же самом кабинете.
— Конечно, мне жаль вас терять… — сказал Клетус, глядя ему прямо в глаза.
Суахили, на погонах которого блестело по одной золотой звезде, в своей синей форме казался еще огромней, чем обычно.
— …Но полагаю, вы приняли окончательное решение, — продолжал Клетус.
— Да, — подтвердил Суахили. — Вы все понимаете, не так ли?
— Наверное, да.
— Думаю, что вы понимаете, — повторил Суахили, — Мне не нравится ваш стиль работы. Вы лишили войну романтики.
— Я считаю это необходимым, — кивнул Клетус.
Глаза Суахили слегка вспыхнули.
— А я — нет, — заявил он. — Мне нравится то, что ненавидят почти все остальные, — ненавидят или до смерти боятся. А благодаря вам именно это и исчезло из нашего дела.
— Вы имеете в виду сражения?
— Совершенно верно, — подтвердил Суахили, — Я не люблю получать ранения и ненавижу торчать неделями в госпитале, как и любой другой человек. Я не хочу умирать. Но я терплю и боль, и страх смерти, и все остальное — всю эту подготовку, спешку и ожидание, бездействие между схватками. Я терплю это ради тех нескольких часов, когда все оживает.