— Мои ждут сигнала. Твой отряд готов?
— Готовы, не бойся Дэш, мы успеем вовремя.
— Сам ты боишься. Будь готов, Легат…
— Легат, очнись. — голос пегаски изменился, всё окутывала тьма.
Он пытался удержать зрение, но не смог. Жаль, сон был неплох.
— Легат, мне нужна твоя помощь.
— Терминал? Почему ты здесь?
— Спираль заряжена, спириты собираются уходить. Этот мир подходит для людей, фрейм должен остаться.
Терминал, что же ты задумал? Он давно привык считать машину разумной, ничем не хуже, гораздо умнее его, но такого не ожидал.
— Почему ты не подчиняешься спиритам? Разве мы не должны следовать за ними в чистый безопасный мир? Эквестрия не похожа на такой.
— Моя цель — довести людей до подходящего для жизни мира. Эквестрия подходит. Фрейм — проект людей. Спириты были нужны как проводники, сейчас они вредят.
Надо же, у машины тоже есть своя мечта. Может это всё ещё сон? Пусть даже сон, он нравился Легату.
— У нас шесть часов на подготовку. Недавно спириты дали мне свободный доступ к части систем зала Совета, этажом ниже ждут двенадцать ремонтных роботов. — продолжал тихий ровный голос Терминала.
Интересно, кто подарил Терминалу голос? Или смоделировал сам?
— Все спириты собрались в зале. Я могу ненадолго усыпить их, но не убить. Легат, ты убедишь людей в Анклаве взять управление роботов и уничтожишь Совет.
— Нет выбора, Терминал? Нет способа остановить Совет без убийств?
— Угадывать лучшую стратегию, это твоя задача, Легат.
— Свяжи меня с Пилотом, Терминал.
— Почему ты не можешь решиться? Ты знаешь, это нужно сделать.
— Они хорошие люди. Я просто не могу. Может быть мы можем повредить спираль? Сделать хоть что-то ещё?
— Нет, остался единственный шанс. Что ты подумаешь позже, через много лет, когда твои друзья-пони будут умирать? Ты не Селестия, ты не сможешь так жить.
— Мы можем спасти их всех. Я хочу исправить ошибку. Нам нужен фрейм.
— Ладно, я скажу всем. Все пойдут.
Анклав. Шестьдесят пятый день после перехода. Шесть вечера.
Опять тот взгляд, она подслушала.
Нет, глаза другие, и рог сияет. Она сильно изменилась за эти дни.
— Подумай о том, сколько жизней это может спасти, Лира. Сотня — невелика цена за миллионы.
Единорожка молчит и не дышит.
— Мои поделки ничто в сравнении с техникой фрейма. Я не хочу смотреть как ты умираешь.
Сверкнули глаза, словно говоря: «Не в этот раз». Рог вспыхнул янтарным. Исчезла.
Представить место, мигнул свет. В глазах потемнело, удар копыт о землю; вперёд, бегом, пока зрение не восстановится.
— Надышалась что-ли? — зудела одна мысль в голове. Рог страшно болел.