В обед она замахнулась на цыплят с картошкой, луком, чесноком и другими овощами, но после рассказа Стью от мясного ее несколько отвернуло, и, оправдывая данные об одиноких людях, Джульетт просто сунула в духовку две мини-пиццы.
После четырех снова заглянул Стью. Пока его ботинки стучали по ступеням, Джульетт размышляла, не передумал ли он насчет лимонада. Стью жил в городе примерно в получасе езды отсюда и иногда оставался на обед. Джульетт была рада принимать его: она любила, чтобы кто-то, пахнущий здоровым потом и тяжелой работой, присутствовал в кухне, когда она готовит. Однако же, лицо вошедшего Стью ничуть не походило на лицо человека, заглянувшего за лимонадом.
— Джульетт, мне кажется, надо звонить шерифу, — сипло сказал он.
— Что такое, Стью? Что случилось?
— Я вернулся на пастбище, а там еще несколько коров мертвые.
Ее желудок совершил кульбит.
— Но кто это делает?
— Скорее уж что. А что, не знаю. Но оно очень быстрое, — Стью без приглашения уселся, снял шляпу и быстро почесал затылок. — И еще одно, мэм. Оно делает это просто так.
— То есть?
— Оно рвет их на части без причины, вот что. Оно их не ест, оно… в общем, просто убивает.
На кухонной стойке Джульетт держала радиотелефон. Хотя сама стойка была обычная, деревянная и большую ее часть занимала старая стальная банка, в которой летом и весной красовались свежесрезанные букеты, оборудование на ней было вполне современное. Когда Джульетт шла к телефону, у нее дрожали ноги. Она поднесла трубку к уху, нажала «Говорить», но вместо гудка ее встретила полная тишина. Джульетт ткнула «Сброс», потом снова «Говорить», но с тем же результатом. Причем батарея еще не разрядилась.
— Не работает, — удивленно отметила Джульетт. — Подожди, я по-другому попробую.
Она метнулась в спальню, где на прикроватной тумбочке всегда стоял еще один телефон, правда, старый. Хотя по опыту Джульетт знала, что ночные звонки означают либо неправильно набранный номер, либо срочные вести от оставшихся в Иллинойсе братьев, как в случае, когда несколько лет назад внезапно умерла мать. Она поднесла трубку к уху — молчание.
— Наверное, проблемы с линией, — крикнула Джульетт и, вернувшись в кухню, добавила: — Это все буря…
— Это не буря.
От уверенности в его голосе ей стало совсем не по себе.
— Ты уверен? Иногда связь…
— Там что-то есть, Джульетт. Я думать об этом не хочу, не то что говорить, но когда я перегонял скотину, то у меня возникло такое чувство… Как волосы дыбом встали. Как… проклятье, я же не философ, я простой работяга, но богом клянусь, это было как идти через похлебку, замешанную из чистого зла.