Ш-ш-ш! — раздалось сразу со всех сторон.
Потом стали показывать кадры, на протяжении трех дней снимавшиеся в доме.
Борис то и дело втягивал живот, как будто думал, что и на экране окажется стройнее. Грит, увидев себя, покачала головой и решила, что пора купить новую одежду.
«Голодные каннибалы» появились совсем ненадолго, и музыку их проиграли гораздо тише, чем она звучала в действительности, что вызвало горестные вздохи Фрэнка и Стэна. Но когда Берт назвал их «подающей надежды молодой перспективной группой», обрадованные мальчики устроили возню.
Речи Торстена об опасности чихания можно было услышать без купюр. Сразу после этого фрагмента зазвонил его сотовый телефон, и все услышали, как подружка Торстена демонстративно громко чихает.
Дом номер семьдесят семь по Кристальному переулку тоже показали, но только снаружи. Берт обратил внимание телезрителей на табличку с надписью: «НИКАКИХ МАЛЬЧИШЕК!»
Поскольку мы с оператором — мужчины, мы с уважением отнеслись к запрету и не стали входить внутрь, — объяснил Берт.
Зато показали разговор, который он вел с девочками у садовых ворот, когда они объяснили, что дом им подарен и что родители разрешают им Находиться в нем с вечера пятницы до вечера воскресенья.
Не пропустил Берт и проделок Дэвида. Вся семья смеялась — настолько остроумной получилась передача. Дэвид и вовсе почувствовал себя телезвездой. По такому случаю он даже согласился не надевать больше девчачью одежду, а полюбившийся ему Тинкин лифчик использовать исключительно в качестве качелей для своих плюшевых медвежат.
А дальше... Дальше Берт провозгласил Клювелей-Тедимайеров семьей года и вручил кубок.
На прощание Берт сказал:
Когда познакомишься с такой семьей, больше всего на свете хочется, чтобы тебя в нее приняли!
Пока на экране мелькали титры и играла заключительная мелодия, Клю-вели-Тедимайеры аплодировали и кричали «Ура!» с очень-очень большим облегчением.
В общем, о чем тут говорить, — нормальная сумасшедшая семейка. Правда, немного заколдованная, но об этом знают только двое, а уж они про это ни гугу.