– Так, хватит, вылазьте! – скомандовал Сергей.
«Скорая помощь» стояла у небольшого деревянного домика, который раньше, очевидно, использовался в качестве сторожки, потому что за ним располагалась довольно большая, обнесенная колючей проволокой площадка, где стояли ржавые трактора, косилки и еще какая-то техника.
Сергей отпер дверь и кивком предложил всем зайти в дом. С Сергеем в сторожку вошли еще два парня в камуфляже.
– В общем, так… – сказал Сергей. – Посидите ночь здесь. А потом решим, что с вами делать.
– Кто вы вообще такой?! – возмутилась Лиза. – Мне отца похоронить нужно. Я должна срочно договориться и переправить тело в Москву. Поймите, мой отец – генерал Чернявский. Уважаемый в России человек. А я сама гражданка Швеции. Вы должны срочно связаться со шведским посольством и сообщить им, что здесь происходит…
– Заткнись! – рявкнул Сергей. – Вы из Москвы приехали?
– Ну да, – кивнула Лиза.
– Значит, все правильно, – сказал Сергей и, кивнув двум охранникам, вышел и запер дверь.
На улице только начинало вечереть, и сквозь зарешеченное и плотно занавешенное какими-то дерюгами окно еще пробивалось достаточно света. Комната скорее напоминала больничную палату: четыре железные панцирные кровати с видавшими виды матрасами и одеялами, в углу два ведра – одно пустое, второе с водой. Еще табурет с облезлой краской, на котором стоит жестяная кружка.
– Ну что, допрыгались?! – хмыкнул Виктор. Руки и ноги у него все еще были связаны, и поэтому он сразу сел на кровать.
– А почему здесь четыре кровати? – удивилась Лиза.
– Думаю, сейчас узнаем, – прислушавшись к шаркающим шагам в коридоре, сказал Глеб.
Дверь отворилась, и охранник в камуфляже грубо втолкнул в комнату высокого, длинноволосого, заросшего щетиной, но молодого еще мужчину в белой длинной рубахе, кальсонах и домашних тапочках.
Когда дверь захлопнулась и ее опять заперли, мужчина посмотрел на «сокамерников» и, покачав головой, сказал:
– И чего вам в вашей Москве не сиделось! Ну, бывает, болваны приезжают, а вы-то умные люди, и туда же… Я не знаю, как мне себя с вами вести. Надоело все до хрени.
С этими словами он уселся на кровать.
– А вы, простите, кто? – спросила Лиза.
– Для вас – чучело огородное. А так – сталкер. Ходил по Зоне, никому не мешал, а тут на тебе, благодетели вроде как подработку мне придумали. Ненормального из себя корчить и всякие страхи рассказывать таким, как вы, бездельникам, которые прутся в Зону за острыми ощущениями, за, как вы выражаетесь, адреналинчиком, таких, как вы, уродов пугать. А Зона, она не прощает игры и притворства. Или ты здесь по какому-то делу, или жил здесь когда-то и вернулся. А если так просто праздно шатаешься… этого она никогда не прощает, – проговорил парень.