- Ты прекрасен! Совершенен в своём стремлении мстить, обладать и страдать!
Я смотрю на её распущенные волосы, они переливаются солнечными бликами тусклых лучей, это наше утро, наверное, единственное прекрасное утро в кровати, полной фрагментов гниющих трупов, что не доел зверь. Я тянусь к чашке вчерашнего остывшего кофе, Энн может исчезнуть в любой момент, в период моего бессознательного состояния, как и совершенно внезапно может появиться Лиам. Я не боюсь, но я устал… Пью приторный холодный кофе. Энн сползает с кровати, надевая на голое тело рваную пачку, волосы её рассыпались на груди, прикрывая её и посиневшую кожу. На её шее бурые следы от провода, на котором она повесилась в палате. Энн так же реальна, как могильные камни, знаки мёртвых в мире живых.
- Энн?
Она прижимает руки к груди, в надежде согреться. Выпирающие рёбра просвечивают сквозь тонкую посиневшую кожу.
- Зачем ты повесилась, неужели ты не нашла смысла, чтобы жить дальше? Ты ведь так красива! Неужели, танец - это единственная причина, чтобы дышать?
Её лицо меняется, сереет и мрачнее, превращаясь в страшную маску.
- Эван, что ты такое говоришь? Я никогда не помышляла о смерти, даже в минуты отчаяния, меня пугают подобные мысли, уж кто-то, а я достойна хоть капли счастья, и пусть моё тело не так пластично, но я чувствую его, когда танцую!
Я знаю, что время пришло, некуда отступать, она потерялась, и только я могу вывести её к правде.
- Ты мертва, Энн, и всё, что тебя держит и питает в это мире - это страдания и страхи людей! Ты умерла тогда, ещё в больнице, повесившись на проводе, после того, как тебе сказали, что ты больше никогда не сможешь танцевать. Я разговаривал с твоим преподавателем, они до сих пор вспоминают тебя! Посмотри на свою шею, там следы от удушения. Какой ты вообще видишь себя, Энн?
Она поворачивается к зеркалу, её лицо уже потрескалось и сочится протухшей кровью, она страшна и прекрасна, её руки дрожат.
Я улыбаюсь.
- Что ты видишь, Энн?
- Я…, - её голос дрожит, - Я вижу себя…
- Ты в обычной жизни ходишь в рваной пачке? Что на твоей шее, Энн? Что?
- Это следы от твоих поцелуев, это… - она трогает тонкими пальцами жуткие опухшие шрамы.
- Это поцелуи твоей удавки, ты мёртвая балерина, моё безумие привлекло тебя, но я рад, что нашёл тебя!
- Ты лжёшь! - она кричит страшным срывающимся голосом, и от этого её лицо окончательно превращается в кровавое месиво, - Замолчи, ты лжёшь!
Я встаю с кровати и обнимаю её, ощущая, что прижимаю к себе воздух, её на самом деле нет.
- Энн, я никогда не лгал тебе, ты заблудилась, я знаю, каково это - терять себя! Ты по-прежнему ходишь на занятия и мечтаешь о роли в постановке, не понимая, что тебя больше нет, и никто тебя не видит, кроме меня и Джея, ни твои сокурсники, ни родители, ни прохожие… Ты боль! Ты зло! Но ты нужна мне, никто не сможет проснуться со мной в остывшей кровати-гнезде, которое свил для нас оборотень из волос убитых им людей и кусков их гниющих тел. Ты думаешь Джей способен понять меня? Нет, он обычный человек, поэтому мне так тяжело с ним… Прости меня за то, что вытащил тебя из мира фантазии в реальность, которая причиняет тебе страдания, прости меня, что открыл тебе правду, но ты мертва…