- Давай, только без этого, ты же мужик! Настоящий мужик, не то что тот пидор Эван, правда? Ну, тот, из твоей школы, которого ты сдал двум крепким парням. Они, знаешь ли, убили его, вернее Лиам убил. Того парня, что ест тебя заживо, зовут Лиам, если вы ещё не успели познакомиться. Так вот, Заки, тот Эван очень хотел жить, потому, что ему было так мало лет, и он верил в любовь. Ой, прости, забыл, он сильно бесил тебя!? Так врезал бы ему, что ли, я не знаю, зачем же было его убивать? Нет, нет, Заки, ты настоящий мужик, поэтому будешь до конца гадить под себя и захлёбываться в крови. Мне тебя почему-то совсем не жаль. Даже не знаю, почему же так? Хотя, давай посмотрим на это с другой стороны, ты уже почти успел жениться на Теа, у тебя неплохая устроенная жизнь, родители, наверняка, пылинки с тебя сдували, не сынок, а пример всем парням. Так, что там было с Эваном? Ах, да, забыл представиться, - я наклоняюсь к нему как можно ближе, смотрю в его безумно вращающийся, оставшийся глаз, и тихо шепчу - Я Эван Брайт, оживший труп из прошлого, помнишь меня?, - он дёргается, но я не уверен, что мозг его в состоянии обрабатывать информацию, - А теперь, Заки, приготовься умереть, зверь скоро проснётся, и, кажется, ты ему уже надоел. Не плачь, Заки, будь мужиком, на тебя противно смотреть!
Я отступаю к двери, Зак трепещется на полу, он не понял и половины, услышав только, что важно для него в данный момент, что его убьют. Тупое, бесполезное создание.
Выходя из комнаты, я натыкаюсь на Лиама, он улыбается мне своим смертельным оскалом.
- Тебе нравится?
Я оглядываюсь на дверь.
- Скучный кусок мяса, кончай его, а то он воняет, как стадо коров!
- Хорошо, сделай мне крепкий кофе, я скоро вернусь, - он скрывается в комнате, а я ухожу на кухню, оставив своё прошлое корчиться в предсмертных конвульсиях. Я перерождаюсь, как в тот раз, из куколки в мотылька, но я какое-то страшное существо, ещё более кошмарное, чем Лиам. Потому, что я ничего не получил от страданий Зака, ни удовольствия, ни страха, ни удовлетворения… Месть, иногда такая пустая и бессмысленная, как затхлый воздух в гробу… некому уже им дышать…
47.
Это бесконечность, только в реальном мире она серая и пахнет кофе. Я закрываю глаза, ночные бабочки снова ожили и теперь стучат своими иссохшими, крошащимися крыльями о грязное стекло. Капает вода, и этот звук убаюкивает меня. Её золотые волосы рассыпались по подушке и томно мерцают. На ней ничего нет, кроме рваных чулок в сетку. Я бы мог привыкнуть к этому мраку, если бы не было света, мог бы привыкнуть к боли, если бы не умирал от неё. Она гладит меня по лицу, вытирая слёзы. Сегодня я съел только одно яблоко, давясь им через силу, я не чувствовал ничего, кроме вкуса крови и горечи… я умираю…