Уже в восемь лет я не могла с этим мириться, и когда мне напоминали, что моя очередь убирать класс, спрашивала: «А уборщицы у вас на что? Лично я сюда учиться пришла». Это был инстинктивный, врожденный протест, так бывает: если человек, по Стругацким, по их «Обитаемому острову», «выродок», это проявляется очень рано…
– Некоторые прочтут это ваше признание и подумают: «Вот сволочь!»…
– Ну разве что кто-то из прогрессивных социалистов: есть вот у вас такая Наталья Витренко – аналог нашего Жириновского. Однажды мы с ней столкнулись у Соловьева на НТВ, но теперь ему запретили туда демократов пускать. Табу наложили после того, как в его воскресной программе я высказалась по поводу пекинской Олимпиады и заявила, что знаю, на кого он и его передача работают.
– И на кого?
– Да все на тех же. Особенно это стало очевидно после того, как Соловьев открыто поперся на сходку «Единой России», забыв при этом…
– …о конспирации?
– …о привычке выдавать себя за независимого журналиста. Когда у него вышла книжечка на тему: «Мама, я Путина люблю, мама, я за Путина пойду», его апологетика тогдашнего президента стала уже просто неприличной… После этого делать вид, что он независимый, было уже бесполезно, но все об этом помалкивали, а я озвучила. Теперь последовал, видимо, глобальный запрет: никого из демократов в эту программу больше не приглашают.
Слава Богу, ваша Наталья Витренко даже в Раду не может попасть… Слушайте, какое счастье для украинского народа, что очень низкий проходной барьер в парламент коммунисты еле-еле преодолевают. У нас бы они вообще в Госдуме не оказались, потому что для этого надо набрать семь процентов, а у вас с огромным трудом, но переползают.
Как замечательно, что не только Витренко широкой поддержкой не пользуется, но и некоторые бесноватые из Крыма. Непонятно лишь, почему они не едут в Россию, если в этом прелестном, очень приятном месте им так не нравится жить? Они, наверное, думают… Ну, кое-что, может быть, про себя… Хотя мне кажется, что тот же Янукович гораздо больше любит деньги, чем Советский Союз, и это, не исключаю, его спасет.
– Вернемся к вашей боевой биографии… В психушку упрятали вас…
– …в Казани, хотя это не психушка в привычном смысле этого слова, не спецбольница. В Союзе градация была очень четкой: еще с конца 50-х у нас завели спецтюрьмы (от настоящих они отличались лишь тем, что часть персонала была в белых халатах, накинутых на военную форму), где диссидентов можно было держать сколько угодно, пока не излечатся, то есть не отрекутся. Здесь даже не возбранялось подвергать их пыткам, чего нельзя было делать в обычной, нормальной тюрьме…