Хохот в зале. Публика обожала Тоби.
А теперь голос Богарта, сквозь зубы:
– Я бы плюнул тебе в глаза, сопляк, если бы у меня губы не прилипли к зубам.
Публика была околдована.
Тоби теперь работал под Питера Лорре.
– Я видел, как эта маленькая девочка у себя в комнате им забавлялась, и возбудился. Не знаю, что на меня нашло. Я ничего не мог с собой поделать. Я тихонько пробрался к ней в комнату, и стал затягивать веревку все туже и туже, и сломал у нее «йо-йо».
Громкий смех. Все шло как по маслу.
Он переключился на Лаурела и Харди, но тут какое-то движение в зрительном зале привлекло его внимание, и он посмотрел в том направлении. Клифтон Лоуренс направлялся к выходу.
Остаток вечера прошел для Тоби, как в тумане.
Когда шоу закончилось, к Тоби подошла Элис Тэннер.
– Ты был великолепен, милый! Я…
Он не мог заставить себя посмотреть на нее, не мог вынести, чтобы кто-то смотрел на него. Он хотел остаться наедине со своим страданием и попытаться справиться с той болью, которая рвала его на части. Весь мир для него рухнул. Он получил свой шанс – и проиграл. Клифтон Лоуренс ушел, не дождавшись, пока он закончит номер. Этот человек умеет распознавать талант, он профессионал, который имеет дело с самыми лучшими актерами. И если Лоуренсу не показалось, что в Тоби что-то есть… Он почувствовал дурноту.
– Я хочу пройтись, – сказал он Элис.
Он пошел по Вайн-стрит энд Гоуэр по направлению к центру, мимо зданий «Коламбия Пикчерс», «РКО» и «Парамаунт». Все ворота были заперты. Он шел по Голливудскому бульвару и смотрел туда, где вверху на холме издевательски красовалась огромная вывеска с надписью: «Голливудленд». Не было никакого Голливудленда! Была лишь фальшивая мечта, увлекавшая тысячи в общем-то нормальных людей в водоворот «звездного» безумия. Слово «Голливуд» стало волшебным магнитом, ловушкой, которая манила людей сказочными обещаниями и песнями сирены о сбывшихся мечтах, а под конец губила их.
Тоби всю ночь бродил по улицам, спрашивая себя, что ему дальше делать со своей жизнью. Его уверенность в себе была разбита вдребезги, Он чувствовал себя оторвавшимся от корней и плывущим по течению. Тоби никогда не представлял себе, что будет заниматься чем-то другим, а не развлеканием публики. И если он не сможет этого делать, то остается лишь до конца жизни тянуть каторжную лямку какой-нибудь скучной, монотонной работы. Стать мистером Безвестным. Никто никогда не узнает, кто он такой. Он подумал о предстоящей череде безрадостных лет, о горьком одиночестве, которое ждало его в тысяче безымянных городков, о людях, которые аплодировали ему, и смеялись над ним, и любили его. Тоби плакал. Он плакал о прошлом и о будущем.