Голливуд оказался еще прекраснее, чем представляла его себе Джилл Касл в мечтах. Она ездила на экскурсии по городу и видела снаружи дома, где жили «звезды». Она верила, что когда-нибудь и у нее будет красивый дом в Бель-Эйр или Беверли-Хиллз. А пока Джилл жила в старом безобразном деревянном двухэтажном строении, где сдавались комнаты. Ее комната стоила недорого, и Джилл надеялась, что можно будет растянуть на какое-то время те двести долларов, которые ей удалось скопить. Дом был расположен в Бронсоне, в нескольких минутах ходьбы от центральной улицы Голливуда – Вайн-стрит.
Было еще одно обстоятельство, которое делало дом привлекательным в глазах Джилл. Все остальные жильцы, которых было около дюжины, тоже пытались попасть в кино, либо работали там в качестве статистов или на эпизодических ролях, либо уже ушли в отставку из кинобизнеса. Старожилы бродили по дому в пожелтевших халатах и бигуди, потрепанных костюмах и сношенных туфлях, на которые уже ничем нельзя было навести глянец. Жильцы выглядели скорее выжатыми до капли, чем состарившимися. В доме была общая гостиная с обшарпанной и продавленной мебелью, где все они собирались по вечерам и обменивались сплетнями. Все давали Джилл советы, которые по большей части противоречили друг другу.
– Чтобы попасть в кино, милочка, надо найти себе пэ-эра, которому ты понравишься. – Это сказала дама с недовольным лицом, которую недавно выставили из телевизионного сериала.
– А что такое пэ-эр? – спросила Джилл.
– Помощник режиссера. – Это было сказано тоном снисхождения к невежеству Джилл. – Ведь это она нанимает сьюпов.
Джилл так смутилась, что не осмелилась спросить, кто такие эти «сьюпы».
– Если хочешь послушать моего совета, то ищи себе похотливого режиссера. Пэ-эр может дать тебе роль только в своей картине. А режиссер может дать тебе роль где угодно, везде.
Это сказала беззубая женщина, которой было уже никак не меньше восьмидесяти.
– Ну да? Большинство из них – гомики, – заявил лысеющий характерный актер.
– А какая разница? Я хочу сказать, не все ли равно, как будет положено начало? – вмешался целеустремленный молодой человек в очках, сгоравший от желания стать писателем.
– А что, если начать статисткой? – спросила Джилл. – Центральное бюро записи…
– Там ничего не светит. Списки уже закрыты. Они тебя даже не запишут, если ты только не какая-нибудь специальность.
– Я… извините, а что значит специальность?
– Ну, это если, например, у тебя что-то ампутировано. За это платят тридцать три пятьдесят восемь, а не двадцать один пятьдесят, как обычно. Или если у тебя есть вечернее платье, или ты умеешь ездить верхом – тогда получаешь двадцать восемь тридцать три. Если умеешь сдавать карты или знаешь, как себя вести за столом для игры в кости, – это будет двадцать восемь тридцать три. Если играешь в футбол или бейсбол, то тебе заплатят тридцать три пятьдесят восемь – столько же, сколько и безногому-безрукому. Если умеешь ездить на верблюде или слоне, то получаешь пятьдесят пять девяносто четыре. Я тебе советую даже не пробовать устроиться статисткой. Иди на эпизодические роли.