— Нет, — ответил Драко, осторожно подбирая слова. — Мне пока никто не предлагал. Сейчас все дела с Пожирателями ведет мама. Они иногда собираются у нас в поместье, но пока я несовершеннолетний, им от меня мало проку.
— Ясно, — кивнул Люциус словно сам себе и снова отвернулся к окну.
— Ты не понял, — прошептал Драко. Он уставился в пол и заставил себя продолжать, не глядя на отца из-за страха потерять решимость. — Я не присоединюсь к ним. Никогда. Особенно после того, что они сделали с нами.
— Драко…
— Мама поддерживает меня. И вся семья тоже — те, кто на портретах. Я знаю, что ты верно служил лорду, отец, но…
— Драко! — резко прервал его Люциус. — Ты прекрасно знаешь, что Малфои всегда были правой рукой Темного лорда! Только поэтому мы все еще живы.
— Это спасло нас однажды, но теперь погубит, — негромко возразил юноша. — Я не стану ему прислуживать.
— Как ты смеешь перечить мне? — прошипел Люциус. — Если бы я поверил, что ты в самом деле так думаешь, то вбил бы в твою голову немного здравого смысла!
— Я в самом деле так думаю.
— Хватит! — рявкнул отец, стукнув тростью по сиденью так, что Драко вздрогнул. — Довольно глупых испытаний! Разве я не доказал свою верность? — в его взгляде смешались обезоруженность и безграничная опустошенность. — Неужели мой собственный сын станет заманивать меня в ловушку?
— Испытаний? — недоуменно переспросил Драко, впервые осознав, что он понятия не имеет, как Волдеморт проверяет преданность своих слуг. Люциус всегда старался оградить его от происков Темного лорда, и юноша не мог представить, что происходит во внутреннем круге. — Нет, отец, это не… это не проверка твоей верности. Лорд узнает о нашем разговоре, только если ты сам ему расскажешь.
— Будь я таким наивным, не прожил бы так долго, — презрительно прищурившись, отозвался тот. — И не так уж трудно представить, что мой собственный сын отвернулся от меня.
— Я не отвернулся, — возразил Драко. — Ты сам научил меня, что семья превыше всего. Я — Малфой, а не Пожиратель смерти.
Несколько минут Люциус пристально смотрел на него, и гнев в его взгляде постепенно уступал место подозрению.
— Покажи мне руки, — сказал он наконец.
Драко расстегнул мантию и закатал рукава, обнажив чистые, незапятнанные предплечья. Когда отец наклонился вперед и распахнул ворот его рубашки, юноша лишь слегка повернулся и наклонил голову, чтобы тот убедился, что ни на плечах, ни на спине у него нет никаких меток. А затем Люциус порывисто притянул сына к себе и обнял. Хватка была слабой, но Драко просто прильнул к нему в ответ и закрыл глаза. Отец обнимал его так лишь однажды. Как и раньше, это было чудесно.