– Гипноз, – уверенно сказал Валера.
– Да иди ты на… со своим гипнозом! Я сам видел их руки и ноги: там следы зубов собачьих остались! Даже если они все с ума посходили между «Академической» и «Политехом» и кусаться начали, что ж у них, зубы другие выросли?! Я специально проверил: ни одной собаки в вагоне не было! Даже самой маленькой шавки! – Миша махнул рукой, плеснул себе водки в стакан и выпил без тоста, не поморщившись. – Что, не веришь? Вон возьми протоколы, почитай! «Множественные укусы неизвестного животного».
– Гипноз, – повторил Валера, но уже не столь уверенно.
– Ну-ну. Что ж это за гипнотизер такой неслабый: вначале всех в метро задвинул, потом ментовку и «Скорую», потом больницу… Тогда мы все – того… – Миша неуклюже повертел пальцем у виска. – Мне тогда первому надо идти в психушку сдаваться.
Тут в протрезвевшей Сашиной голове всплыли какие-то смутные воспоминания, и он спросил:
– Слушай, а ты случайно не знаешь, неделю где-то назад на «Площади Мужества» вход и выход закрывали – это почему?
– Во! – почему-то обрадовался Миша. – Правильный вопрос! Был такой случай! У дежурной по станции крыша вдруг поехала. Спасительницей человечества себя вообразила. Минут десять просто проповедовала, говорят, кстати, очень горячо и грамотно, с примерами, а потом все: не могу, говорит, людей без покаяния своими руками в ад отправлять. И эскалаторы повырубила. Видение, видите ли, ее посетило. Гиена огненная.
– Геенна, – успел вставить Валера, но Миша уже ничего не слушал. Теперь он обращался к Саше, почувствовав в нем благодарного слушателя:
– Да, чтоб ты знал! Это закрытые данные! Ты в метро вообще – ездишь? Слышал, тетка-диктор противным таким, слащавым голосом все время говорит: «За последний месяц пять человек навернулись с эскалаторов! Короче, дорогие гости нашего города, держитесь крепче и не засовывайте руки куда не надо…» Помнишь?
Саша, конечно, не раз слышал подобные нравоучения, правда, не в таких выражениях, но смысл был передан верно.
– Так вот, ты пойди найди эту тетку и спроси ее тет-а-тет: а на самом деле, чего здесь у вас творится? Она не скажет! – Миша торжествующе откинулся на стуле и чуть не упал. – Я скажу! Хреновые у нас, мужики, дела в метро творятся! Народ на рельсы падает, телевизоры на станциях бьют… Причем только на нашей линии! Я проверял! Дальше «Площади Ленина» тишь да гладь, в смысле – как обычно, норма. А у нас… – Он придвинулся близко-близко к Саше (глаза у Миши были совершенно безумные) и, почти падая ему на грудь, страшным шепотом закончил: – Только не пойму, какой нужно быть сволочью, чтобы из того искусанного вагона умудриться шубу спереть? – после чего рухнул на пол и заснул.