Он встал, чтобы осмотреться, и невольно застыл в восхищении.
Впервые видел он ночное небо Марса. Звёзды те же, что видны и с Земли, и очертания созвездий привычны. Расстояние от Земли до Марса, само по себе очень большое, тем не менее совершенно незначительно по сравнению с расстояниями до ближайших звёзд. Но если положение звёзд и не изменилось, сильно изменилась их яркость.
Разреженная атмосфера Марса не затемняла их, они сверкали жестко и алмазно-ярко. Луны, конечно, не было, во всяком случае такой, как на Земле. Дэвид поискал глазами крошечные спутники Марса — Фобос и Деймос, пяти и десяти миль в диаметре — две огромных горы, летящие в космосе. Они настолько малы, что, несмотря на близость к планете, гораздо ближе к Марсу, чем Луна к Земле, — Фобос и Деймос видны не как диски, а как две ярких звезды, незнакомые земному небу. Дэвид думал, что сможет узнать их, но… вероятно, они находились по другую сторону планеты.
Низко на западном горизонте он заметил ещё кое-что и медленно повернулся в ту сторону. Это, безусловно, была самая яркая звезда в ночном небе, её сине-зеленое свечение было невыразимо прекрасно. Рядом находилась ещё одна звёздочка, желтоватая, яркая, но гораздо меньшая, чем её соседка.
Дэвиду не нужны были звёздные карты, чтобы узнать Землю и Луну — двойную «вечернюю звезду» Марса.
Он оторвал взгляд от небосвода, повернулся к невысокому скальному выступу, видневшемуся в свете фонарика, и пошёл. Верзила велел ему использовать этот выступ как ориентир. Марсианская ночь была холодна, и Дэвид с сожалением подумал о тепле марсианского солнца, находившегося в ста тридцати миллионах миль.
Пескоход в слабом свете звёзд был почти невидим, и Дэвид услышал негромкий гул двигателя раньше, чем увидел машину.
Он позвал:
— Верзила! — И тот выглянул.
— Великий космос! — сказал Верзила. — Я уже думал, ты заблудился.
— Почему двигатель работает?
— Легко объяснить. Как иначе мне не замерзнуть? Но его не услышат. Я знаю это место.
— Получил фильмы?
— Получил ли я? Не знаю, что было в твоей записке, но пять-шесть учёных кружили вокруг меня, как спутники. «Мистер Джонс то» и «Мистер Джонс это». Я говорю: «Меня зовут Верзила». Тогда: «Мистер Верзила, пожалуйста». Во всяком случае, — Верзила щелкнул пальцами, — до конца дня мне выдали четыре фильма, два проектора и ящик с меня размером, который я не открывал, а также дали на время (или в подарок, я не знаю) пескоход, чтобы отвезти всё это.
Дэвид улыбнулся, но не ответил. Он вошёл в приятную теплоту машины и быстро, торопясь обогнать приближающееся утро, установил проекторы и вставил в каждый из них фильм. Прямой просмотр, конечно, быстрее и удобнее, но даже в теплой кабине всё-таки нужна маска, и выпуклые прозрачные очки делали прямой просмотр невозможным.