Энна не любила подолгу валяться в постели. Проснувшись затемно, она немного полежала, прислушиваясь к звукам просыпающегося замка. Вот звякнула амуниция гвардейца, стоящего в карауле у дверей её покоев, вдалеке послышался звонкий голосок и смех Церена, который, конечно же, давно был на ногах. Следом раздался ласковый голос рьенны Самиры, уговаривающей наследника не шалить, а идти в умывальню. В холле за стеной слышались шорохи и негромкие постукивания: это истопники, открыв топки печей, освобождали их от золы и загружали чёрный камень. Энна подумала, что замок Эристана не только красив снаружи, но и удобен для проживания людей. Стена, покрытая светло-бежевой, гладко отполированной каменной плиткой, была до сих пор тёплой.
В Теремисе тоже были такие печи, задние стенки которых выходили в жилые покои. Только в её Владетельстве не было таких замечательных умывален, где так хорошо продумана система подачи горячей и холодной воды.
Энна потянула за шнур, звонком вызывая Имру. Та вошла, пожелала миледи доброго утра и раздвинула плотные шторы на окнах. Затем горничная вышла в умывальню, и Энна услышала, как в стене открывается люк и гремят вёдра с водой. Наступал новый день, а с ним и новые заботы.
Умываясь, а затем с помощью Имры, одеваясь и причёсываясь, она думала о том, что необходимо сделать в ближайшее время.
Ремонт! Все покои и помещения замка остро нуждались в ремонте. Энна вспомнила, как уютно и по-домашнему тепло было в её доме в Теремисе. Большие напольные вазы в холлах и покоях, толстые ковры и дорожки, кокетливые салфеточки на столиках, изящная вышивка леди Зелинны на скатертях в обеденных залах, разноцветные, разной формы, смешные диванные подушечки и множество других забавных и уютных мелочей.
Энна не помнила, как было в замке аль Беррон семь лет назад. Тогда, после Келаврии, её просто поразила роскошь его убранства. А потом она возненавидела всё, что её окружало.
Отныне Эристанский замок становился её домом, в котором надлежало создать уют.
Она вошла в малый обеденный зал, и Дэниар, уже сидящий за столом, встал при виде её. Она улыбнулась мужу:
- с добрым утром, милорд!
Он улыбнулся ответно: - доброе утро, Энна! - внимательно посмотрел на неё. Нежно-голубое утреннее платье перехвачено под грудью широкой лентой, низкий вырез, отороченный тонким кружевом, открывает шейку и ложбинку между грудями. Немного, всего чуть-чуть, но достаточно, чтобы Дэниар отвёл взгляд, с трудом сглотнул. Эта мягкая линия маленького подбородка, чуть великоватый рот, немного, самую малость, вздёрнутый нос. Большущие чистые глазищи сияют ласковым светом. О, как же он хотел её! Ни одну женщину в своей жизни он так не желал, как собственную жену.