Я этого не поддерживаю, мне не нравятся подобные манеры, ведь любитель виски должен вести себя подобающим образом, не пить из бутылки. Но Алекс телезвезда, артист и прежде всего свободный мужчина. Он может многое себе позволить, ой может! Но разве человека, имеющего такой вид, человека, похожего на обезьяну, у которого в доме нет ничего, кроме плиты, дивана и холодильника, можно считать серьезным мужчиной? Эта борода, эти волосы, этот вид… Нет, конечно. Но он холостяк! А свобода для мужчины — самое главное, это его суть!
Алекс вдруг вскакивает с дивана, словно из катапульты вылетел, подбегает к плите и забирается на нее.
— Я творю, я творю. Я пишу сценарий, творю! Творчество становится моей жизнью! — восклицает он на всю квартиру и поднимает руки. В одной из них бутылка виски.
А я сижу и думаю, что его нельзя считать серьезным мужчиной, ой нельзя. Он не только похож на обезьяну, у него все движения и повадки, как у обезьяны. Мгновенно на плиту вскочил! В один миг наверху оказался! Стоит с поднятыми руками и кривляется. Разве мужчина так себя ведет? Мужчина должен быть основательным в движениях и жестах.
А что он вытворяет? Выпиваю немного виски, потому что меня все это уже начинает беспокоить. А я не люблю, когда меня что-то беспокоит, особенно когда я не знаю, что именно.
— Я ищу людей, нахожу людей, высматриваю людей и одним движением пальца поднимаю их высоко-высоко! — Алекс снова прикладывается к бутылке и замирает, глядя куда-то вдаль. — Я творец! Простираю руки в небо и прикасаюсь к звездам. Я зажигаю звезды силой мысли. Почти каждого создал я, я знаю их всех…
«Что он несет?!» — думаю я. Промилле, промилле, промилле, ох много промилле. Лишь бы он только не свалился с плиты. Допиваю виски и пытаюсь представить, что смотрю, как Алекс выступает по телевидению, будто он для меня одного выступает. Я — его единственный зритель, передо мной выступает телезвезда! Алекс обычно много странного вытворяет на экране, а тут он для меня одного выкладывается! Поэтому я продолжаю внимательно его слушать, хотя говорит он о чем-то странном — такого от нормального мужчины не услышишь. — Я создаю звезды, веду их от конца до конца, от начала до начала. — Алекс приподнимается на мысочки и вытягивает руки так, будто хочет что-то схватить. — И когда я дотрагиваюсь до избранного, он взлетает высоко-высоко, и парит над небосклоном, и светится, ослепляя миллионы находящихся внизу. И так зажженные мной звезды живут на небе! А когда они начинают гаснуть, я сбрасываю их на землю, и они исчезают. Я творец, создатель программы. И они все — глина в моих руках! Чувствую, как у меня начинают расти крылья, как я взлетаю и лечу! Я Творец, я режиссер! — Алекс стоит с поднятыми руками и запрокинутой головой. Его взгляд устремлен куда-то в потолок. Вдруг он бессильно опускает руки и голову.