Мою возмущенную тираду прервал телефонный звонок.
Я выдернула трубку из рюкзака и поднялась на ноги.
– Жень? Что-то случилось? – Голос Насти звучал обеспокоенно. – Мне твой папа звонил, спрашивал, где ты и что да как.
– А ты что?
– Я сказала, что ты мне звонила, но я была занята и вот прямо сию секунду собиралась тебе перезвонить, а потом, если нужно, ему позвоню и скажу все как есть.
– Молодец! Можно, я у тебя на ночь сегодня останусь?
Влад заинтересованно уставился на меня. Хам!
– Ты что, с отцом поругалась? Из-за этого парня, да? Вы что, помирились?
Я отвернулась от Влада. Надеюсь, он не услышит Настькиного потока сознания.
– Я тебе вечером расскажу.
– Только очень вечером. У Сережи же концерт.
– Да-да, я помню. Увидимся.
Мы распрощались. Я убрала сотовый в карман брюк, но садиться не стала. Все-таки мы с Вилом только что ругались.
– Это Настя, – на всякий случай отчиталась я. Он непонимающе поднял бровь.
– Блонди с шикарными формами, – припомнила я его описание.
– Ух ты, и ты будешь у нее ночевать? – Вил напустил на лицо восторженное выражение. – Черт, я теперь сегодня не усну.
– Пошляк!
Чтобы сдержать смешок, я резко отвернулась – нечего поощрять паясничанье. Ветер тут же бросил в лицо волосы. Как люди вообще ходят без заколок? Неожиданно я снова оказалась под теплой курткой. Его руки легли мне на талию, я почувствовала, как к виску прижимается чуть колкая от щетины щека.
– У тебя очень красивые волосы! – Он улыбнулся. Я кожей ощутила движение его подбородка.
– Серьезно? – откровенно говоря, я не очень хорошо знаю, как положено реагировать на комплименты.
– Нет, я стою на Воробьевых горах в половине пятого и шучу во всю мощь легких.
Я не удержалась от смешка. Почему, когда он меня вот так обнимает, все проблемы вдруг начинают казаться такими несущественными. Даже ссора с отцом словно размазывается, отступает в глубь памяти.
– Тебя к подруге отвезти? Будете до утра писать программки.
– Угу, с Настей. Каждый раз, когда я при ней произношу что-то вроде «геймдизайн», «казуалки» или «хардкор», у нее взгляд становится, как у хомячка, на которого тапком наступили. – Я улыбнулась. – Она живет тут, через дорогу. Только ее часов до двенадцати, а то и до часу не будет, у группы ее парня сегодня концерт, она за неделю у родителей отпрашивалась.
– Поехали тогда тебя погреем. Сколько можно нагло использовать мою куртку!
– Да, и где мы будем меня греть? Только держи при себе свои пошлые фантазии, – грозно добавила я.
– О, ты даже представления не имеешь. – Он развернул меня лицом к себе. Его насмешливый взгляд, видимо, должен был вогнать меня в краску. Тоже мне, Петросян Шутович.